Я провожу кончиками пальцев по глазам, снимая усталость и давление. Как только глаза открываются, я сосредотачиваюсь на том, чтобы собрать вещи и уехать. Мне нужно убираться отсюда.

Я не спеша еду домой. Делаю глубокий вдох, расслабляясь в сиденье, думая о прошедшем дне. Но в основном о Фрэнки. Она… невероятная. Но также и опасная. Мне нужно прогнать ее из своего штата.

Мой телефон постоянно звонит, как и каждый час в течение дня. К тому времени, как я прихожу домой, просматриваю бесчисленные электронные письма, звонки и решаю отключить телефон, и разобраться со всем этим завтра.

Я снимаю пиджак, бросая его на спинку дивана, и направляюсь к бару, чтобы налить себе виски. Опускаюсь на диван и издаю благодарный стон, откидывая голову назад.

В дверь стучат.

— Что за хрень? — ворчу я, ставя бокал на край барной стойки и глядя на часы. Я позвонил блондинке и она уже здесь? Я не помню.

Подхожу к двери и открываю ее. Что за…

— Ты послал своего маленького агента ФБР запугать меня? — спрашивает она, врываясь в мой дом и протискиваясь мимо меня.

— Убирайся, или я вызову полицию.

Снисходительный смешок срывается с ее губ.

— Вызывай. — Она идет прямо к моему бару и наливает себе виски. Фрэнки морщит нос, когда выпивает его. — Что это за дерьмо?

Я все еще стою у открытой двери.

— Убирайся, — указываю на улицу.

Она неторопливо подходит к дивану и садится. Вытягивает руки рядом с собой, все с гребаной ухмылкой.

— Кто здесь все оформлял? Твоя бабушка? У тебя на кухонном столе тоже есть салфетки?

Мои мышцы дрожат, а зубы скрипят.

— Убирайся нахуй! — кричу я.

Фрэнки делает глубокий вдох и медленно выдыхает, вызывающе выгибая бровь.

— Ты совсем не гостеприимный, не так ли, Миллер?

Я сыт по горло ее наглым, детским поведением. Захлопываю дверь и подхожу к ней. Наклоняюсь, хватаю Фрэнки за руку, поднимая ее со своего дивана.

— Я сказал тебе убираться нахуй. — Я тащу ее к двери, но она умудряется ударить меня кулаком в бок, заворачивая и заставляя ослабить хватку.

Она делает шаг назад, но я восстанавливаю самообладание, хватаю ее за шею и прижимаю к двери. Медленная улыбка растягивает ее губы, когда она смотрит на меня. Внезапно слышу щелчок предохранителя пистолета, затем чувствую холодный ствол, упирающийся в ребра.

— Я знала, что это будет весело, — говорит она хриплым голосом.

— Весело?

Адреналин бурлит во мне, когда я сжимаю пальцы на ее горле. Фрэнки прикусывает нижнюю губу.

— Разве тебе не нравится, Миллер? — Мое имя звучит как пылающий огонь из ее полных губ.

Меня безумно привлекает эта опасная игра, в которую она играет. Мой член оживает, и в этот момент я хочу быть похороненным внутри нее. Я хочу, держать ее за горло, пока вонзаюсь во влажную киску Фрэнки.

Я наклоняюсь к ней, мои губы так близко к ее, что чувствую, как горячее дыхание ласкает мою кожу.

— Я сказал тебе убираться. — Она тычет пистолетом мне в ребра. Боль приятна. — Я мог бы отправить тебя в тюрьму за то, что ты делаешь. — Провожу большим пальцем по ее горлу, прежде чем надавить сильнее.

Она переводит дыхание, и с опасным блеском в глазах Фрэнки проводит языком по нижней губе. Боже, почему меня так возбуждает она и ее рот.

— И твои руки на моей шее.

Я вжимаюсь своим телом в нее, прижимая ее к двери. Левая нога Фрэнки раздвигается, давая мне доступ, который я хочу. Наши тела прижимаются друг к другу. Это взаимодействие опасно во многих отношениях.

— Я легко могу лишить тебя жизни прямо сейчас, — шепчу я, наклоняясь ближе, наши губы едва соприкасаются.

Она перемещает пистолет так, что теперь он тычет мне под мышку. Она прикасается своими губами к моим. Я мгновенно начинаю жаждать большего от Фрэнки ДеЛука. Я хочу попробовать каждую ее частичку, растерзать ее, как неконтролируемый зверь.

— Представь, сколько удовольствия мы могли бы получить, если бы просто… — Фрэнки замолкает, пристально глядя на меня. Я мог бы буквально оборвать ее жизнь прямо здесь, но она не боится. Ни капельки, и это само по себе ужасно. Она снова ставит пистолет на предохранитель, все еще держа в руке, кладет обе ладони мне на грудь. Улыбка быстро исчезает с ее лица, хотя высокомерие остается на месте. Моя рука крепко сжимает ее горло, она наклоняется ко мне и шепчет: — Удачи в попытках одолеть меня, Миллер. — Она оставляет легкий поцелуй ниже моего уха, заставляя меня закрыть глаза и склониться навстречу ее нежному прикосновению. — Удачи, черт возьми.