– Как всегда нейтралитет… либо противники войн. Они не будут участвовать, поэтому можешь не рассчитывать на помощь конфессий. Маги молчат. По крайней мере, в данный момент. Сейчас лучше всего не делать поспешных выводов… Особенно ввиду того, какую небольшую игру затеяли смертные, вроде нас… - Конрад рассмеялся, искренне и чисто, по старчески шаловливо, так смеются деды, которые смогли подколоть внука. Правда, ситуация вряд ли предрасполагала к подобному. Мне, например, было вообще не весело, и даже напротив, крайне беспокойно и нервно. Но такой смех я слышал столь редко… Что на секунду, даже смог позволить себе расслабиться.
– Надеюсь, моя небольшая инициатива сможет состояться… И тогда из пепла воспрянет новый игрок.

– Конрад?

– Прошу прощения, мой geselle, на секунду я забылся. Видишь ли… Не я один такой умный, и не ты один такой догадливый. Нас больше, чем хотелось бы Им. Но проблема в том, что никто из нас не может довериться другому. Ты бы поверил прислужнику Люцифера, или Лады? Может Хель? Врядли ты бы даже стал слушать кого-нибудь из Азии. И это нормально, особенно для нынешний обстановке. Но я слышу множественный шепот в имматериуме, слова недоверия, лозунги о лжи, страхи и сомнения… они направлены против всего мира, и связаться с шепчущим крайне сложно. Но я пытаюсь, я отчаянно пытаюсь объединить это слова между собой, эти голоса, этот страх. Многие говорят одно и то же… Просто не слыша иных, кто говорит это же, но другими словами. Они рассеяны, испуганы, и я надеюсь, что смогу это исправить.

– Ты собираешься свой консилиум.
– Конрад кивнул.
– Я могу помочь? У меня есть связи, знакомые, друзья в конце концов! Я…

– Спокойно, Руфи, помни, что я говорил… Сейчас, ты принадлежишь миру смертных, когда это изменится, поверь, ты первым же узнаешь об этом. Нам нет нужды в геройстве, прошу, просто делай свою работу и живи, пока еще можешь.

– Конрад, ты уверен? Если есть шансы то…

– Ты хочешь умереть сейчас?
– Резко прервал меня наставник, становясь тише и жестче.
– Хочешь лишить себя всего того, что долгое время было для закрыто?
– Конрад аккуратно положили мне руки на плечи, стараясь не порезать кожу и вещи. Его взгляд уставился на меня, чуть ли не прожигая насквозь.
– Я уже испил вкуса жизни, мой gesell… Я видел как текут века, я сам творил историю. Ты лишь сейчас заново узнал, каково это жить, как не боятся собственной тени, как может быть хорошо среди живых. Хочешь ли ты сейчас вновь все оборвать? Заново стереть себя из жизни, встав на мой путь? Подумай, Руфи, что ты хочешь предать… И ради чего.

Мое дыхание замерло, сердце забилось быстрее, в голову ударила кровь и усталость, смешанная с адреналином и эндорфинами. И ведь Конрад прав… Я долгое время не чувствовал вкуса жизни, терял раз за разом все, что имел… Лишь с трудом сохраняя на лице извечную, избитую времен улыбку. Агентство, как бы я не ненавидел его, как бы не проклинал… Дало мне возможность, которую я реализовал, дало мне шанс и просвет. Теперь, у меня есть друзья и знакомые, недавно появилась девушка, которая и вправду способна заново оживить то, что казалось мертвым и похороненным. Пусть я часто ною, пусть страдаю и вечно усталый… Жизнь, я мог называть ее счастливой. И действительно ли я хочу обменять это все на то, чтобы вновь существовать на отшибе естества, быть беглецом, без надежды на нормальное существование? Я… не мог принять этого. Не хотел думать о том, что это возможно. Боялся.

– Храни тебя господь, Конрад… - Я отвел глаза, чувствуя как лапы наставника отпускают меня. Сознание пришло в норму, я сделал глубокий вдох, окончательно развеивая наплывающие раз за разом мысли.
– Я… просто спасибо тебе, за все.

– Это мой долг как наставника, Руфи… Когда-нибудь, я обещаю тебе, ты сменишь меня во главе нашего маленького кружка декабристов.
– Фраза прозвучала одновременно обнадеживающе и крайне напряженно. Я решил не придавать ей значения… И так слишком много информации, слишком много странных, пугающих событий. И я даже не хотел вспоминать о том, что в итоге декабристы проиграли.
– Полагаю, раз мы разобрались с этой проблемой… Пора приступить к настоящему времени и нашему дорогому другу, Прометею.

– У тебя есть какая-то информация касательно него? Мы бы очень пригодились какие-нибудь медицинские показания, которые скажут куда мне его бить, чтобы избавить от него наш прекрасный мир.
– Я чуть улыбнулся, ощущая облегчение во всем своем естестве.

– Ну… Такого у меня нет, конечно, но информация касательно его слабостей какая-никакая имеется. В агентстве есть полубоги? Желательно греческие, но подойдет любой, кто имеет в себе божественный ихор.

– Ну… У нас в отделе - нет. Где-то по агентству, хотя бы один да должен быть.
– Мне очень не нравилось начало, ибо использование полубога уже предполагало много нервотрепки и траты нервов. И даже не из-за их несносного характера, а из-за сложности в генетическом и магическом составе такого существа как “полубог”.
– Нам нужна их кровь?

– Да, разумеется она.
– Кивнул мне некромант, я разочарованно вздохнул, массируя висок.
– Как ты знаешь, Прометей был титаном… И даже самая худшая болезнь не способна в полной мере уничтожить его сущность. А значит, нам нужно попросту пробиться к первоначальной сущности этих грибов, и либо уничтожить ее… либо попытаться спасти Прометея.

– Окей, звучит… в рамках разумного. Но зачем нам кровь полубога? Она работает как сильнодействующий наркотик который способен раскрыть сознание?

– Как сильно ты удивишься, если я скажу что да?

– Абсолютно не удивлюсь. Но буду шокирован тем, что угадал.

– Сразу видно, мной ученик… Да, ты прав. Кровь полубогов словно нектар, и способна сильно раскрепощать сознание высших существ, в то время как для нас она даже хуже, чем грязь. Как ты понимаешь, заставить его выпить лекарство уже само по себе весьма… сложное действо. Что уж говорить о проникновение в сознание. Поэтому тебе потребуются крупные усилия, для подобного.