– Мы найдем его, Руфус.
– Руки феи взялись за мой палец, пока меня куда-то уносили. Подобное было крайне забавной формальностью.
– Обещаю.

– Передайте ему… Что бы женился на Меллисе, немедленно. Ибо второго такого раза… Никто из нас уже не переживет.

– Передам. Обещаю.
– У феи был такой доверительный голос… Такой спокойный. Я не мог больше мыслить, разум устал, падая во мрак. Главное, что гвардия отплатила за это все, кровью своих людей. И я отплатил за свою глупость и слабость… Возможно, платой стала вся моя жизнь.

Ах… Как приятно быть нематериальным. Это было именно то, что мне требовалось, после той бойни, что я устроил в Архиве. Сознание отправило меня в бесконечный поход, средь собственных мыслей, странных картин и резкого смеха. Все заботы и терзания остались где-то в иной жизни, где-то по ту сторону прекрасного далеко, которое маячило перед взглядом. Только жаль, что попал я сюда далеко не по собственной воле и желанию, а в связи с тяжелейшим истощением и ранениями, наверное, несовместимыми с жизнью. А ведь сегодня я убил столь многих…

Перед моими глазами, проносились картины истерзанных тел гвардейцев, их пустые глазницы возникали прямо перед моим взором, и даже более того, я сам был каждым мертвецом, что пролил сегодня кровь. Моя кровь пылала, сознание разделилось надвое, одна часть отчаянно боролась за жизнь, где-то там, в материальном мире. Именно эта часть болела, стонала и горела, кости ломило, связки рвались. Я видел, через пустые глазницы оживших мертвецов, как мои воины рассыпались в прах, на остатках пепелища, что некогда являлось Архивом. Шлейфы крови тянулись как горящие нити, связывающие между собой сотни трупов Гвардейцев. Надеюсь, теперь то некромант почуял, что я не совсем безвольная пешка. Ибо сейчас… Я справился своими силами, никакое божественное провидение не озарило мой лик, позволив метать молнии и испепелять врагов взглядом. А в следующий раз, я возьму их в долг. У Морриган, у Арауна или у Азазеля, неважно. Теперь, это было личное. И пусть он узнает, что Руфус Рисс не привык оставаться в долгах.

– Расслабься, мой верный щенок.
– Видения прервались, оставляя меня средь цветущих равнин Ирландии. Я растерянно озирался, отчасти надеясь на то, что мне послышались высокомерные слова, раздавшиеся в сознании. Вокруг, было так божественно красиво, так мирно и спокойно. Луга, покрытые тонкой изморозью и росой, колыхались от дуновений ледяного ветра, солнце слепило измотанные глаза, горные пики блестели своими белоснежными хребтами. По небу плыли перистые облака, даже слишком сияющие и божественные, но кажется, ничто и не собиралось здесь быть настоящим. Та часть тела, что болела и сопротивлялась смерти, смирилась, я вновь очутился в безмятежности. К сожалению, это могло значить, что моя физическая оболочка решила испустить дух, что не могло не печалить.
– Ты пролил много крови, это достойно. Но несмотря на это, я в крайней степени разочарована тобой

– Ты не первая, кто говорит мне это.
– Я поднял взгляд, уже зная, кто будет ждать меня. Эти поля, этот голос, этот холод пробирающий до костей. Все было таким знакомым, ибо не впервой, я являлся в обитель Морриган. Не решаясь встать, я остался на коленях, при этом улыбаясь. Не то чтобы Руфус Рисс любил преклонять колени, но перед ней… Иного выхода не было. Богиня войны… Несущая горечь, смерть и разлад. Моя любимая Морри имела множество имен, и ни одно из них не вызывало доверия. Но при этом, являлась она в неизменном, единственном облике, меняя его, разве что, на воронье оперение. Высокая, бледная девушка, тощая и хрупкая на вид. Скольких же, она сгубила этим обликом! Я знал истории, когда она являлась на места бойни, и голыми руками разрывала мародеров, заманивая их к себе внешностью черноволосой красавицы, да что там, я был свидетелем!

Ее платье было соткано из ползущих рук, закованных в истлевшую, ржавую броню. Их пальцы бесконечно хватались друг за друга, создавая мельтешение и скрежет старой, изъеденной ржавчиной, стали. Воздух наполнился запахом крови, прогнившей плоти и разложения, но так же, если вы были столь же натренированы как и я, то могли уловить свежий аромат утренней росы, благоухание цветов и даже, почувствовать пьянящий вкус вина на языке. Но это нисколько не умаляло того, что я уже успел забыть, какой запах стоял возле Несущей несчастье. И как сильно он выбивал кислород из легких. Ее длинные, черные волосы, не заканчивались, их секущиеся концы в итоге становились размытыми каплями черной грязи, перерастая в некую застывшую картину, которая слала к черту законы физики. Длинные руки, ярко светились алыми отблесками начертанных рун, между пальцами, друг о друга бились костяшки, привязанные на чужие сухожилия. Перстни из костей и глаз, ожерелья из лап воронов, блестящие, серебряные когти. Морриган умела выглядеть величественно. Этого у нее было не отнять.
– Я разочаровал практически всех… Кого знал, ты не исключение из правил. И сильно стараться, чтобы угодить тебе, я тоже не буду.

– А зря.
– Бездонно черные зрачки сузились, вечно окровавленные губы искривились не то в презрении, не то в улыбке. Под веками начали темнеть оставленные давным давно шрамы, за спиной распахнулись два черных, вороньих крыла. Ее лик был вечно изуродован шрамами, кровавыми разводами или комьями грязи, подобное являлось неотъемлемой частью образа, потому было крайне странно наблюдать смешение всех ее фшек. Тем времен, из-за гор и лесов, начали взлетать черные тучи воронов, застилающих небо и само Солнце.
– Я редко являюсь к своим почитателям… Так прояви ко мне уважение, смертный. Иначе ты лишились не только моей благосклонности, но и собственной жизни.

– Ты выбрала меня, не за лизоблюдство, Морри. Почитателей у тебя сотни, а я такой один, на всем свете. Так чего ты хочешь от заблудшего сына?

– Я вообще жалею, что выбрала именно тебя.
– Крылья Морриган были исписаны кровью, на них мрачным светом ласкались адские языки Хель, что пытали грешников, страдающих в ее пучинах. Подойдя ближе, она взяла меня за челюсть, поднимая над землей. Острые, вороньи когти, оставили на моем лице длинные, кровоточащие полосы. Но я даже не повел бровью, бесстрашно глядя в лицо богини. Нельзя было показывать перед ней слабость или страх, иначе, меня будет ждать еще больше унижения.
– Смотря на варианты… Были те, кто превосходил тебя в ярости, жестокости и смелости. Поэтому я действительно считаю, что ты был просто ошибкой… - Вторая ее рука гладила мне лицо и волосы, оставляя на коже следы крови, грязи и ржавчины.