— Не позже, чем через час. Как раз успею кое-что забрать из моей комнаты.

Мак-Гир склонил голову набок, будто пытался таким образом лучше рассмотреть своего посетителя.

— Ну, хорошо. Твои дела — это твои дела… но… будь я проклят, если не выясню, к чему это все!

— Мне просто нужно попасть в Ноктюрн, — Лоусон уже извлекал золотые монеты. — Больше вам ничего знать не требуется. Я верну лодку, как только смогу. А еще, если нетрудно, я попрошу вас нарисовать мне карту, как туда попасть. За это заплачу сверху. О… и еще одно: имя молодого человека, который основал Ноктюрн… было, часом, не Кристиан Мельхиор?

— Верно, — округлил глаза Мак-Гир. — А откуда ты знаешь?

— Я это подозревал. Похоже, мистер Мельхиор слишком предан месту, которое создал. Он хочет дать ему… скажем так, новую жизнь, — Лоусон прошел вперед и положил монеты на стол. — Один час, — напомнил он. — И благодарю вас за помощь.

— Поблагодаришь, когда вернешься назад.

Лоусон покинул дом начальника доков, оставив этот комментарий без ответа. Шел он осторожно, вглядываясь в темноту, руки его готовы были выхватить оружие в любой момент.

В таком напряжении он вернулся в пансион. Много времени на подготовку ему не понадобилось: все необходимое для него собрал отец Дейл и положил в седельные сумки, к которым сам Лоусон добавил только покрывало и шторы.

Он подумал, что покрывало стоит взять, потому что нельзя было исключать возможность, что скрыться где-то до восхода солнца не получится.

Лоусон вышел из пансиона и вернулся в хижину Мак-Гира, где старый лесоруб, познавший Гнев Божий, уже ждал его на крыльце с факелом. Вместе они прошли по докам туда, где было привязано несколько лодок. Мак-Гир расположил факел нужным образом и положил в скиф два весла, после чего вскарабкался обратно, на пристань.

Старик посмотрел вперед, в темноту. Позади него слышалась отдаленная скрипичная музыка, так и не смолкнувшая в «Болотном Корне». Лоусон слышал мужской и женский смех, и ему казалось, что эти люди в салуне живут с ним в разных мирах.

— Уверен, что хочешь это сделать? — спросил Мак-Гир.

— Я уверен, что должен это сделать, — Лоусон повернулся и изучил взглядом вид небольшого грязного городка за своей спиной. Он чувствовал, что за ним наблюдают, сомнений в этом у него не было. Возможно, кто-то из Темного Общества был здесь и проверял, как идут дела?

Лоусон вошел в лодку и опустил внутрь свои седельные сумки вместе со свернутыми черными шторами и покрывалом. Он решил не снимать свое пальто, стетсон и жилет, потому что, несмотря на то, что ночь на болоте была душной и жаркой, его тело уже давно потеряло способность потеть.

Расположившись, Лоусон взялся за весла.

— Удачи, — сказал Мак-Гир, отвязывая скиф и отпуская этого на вид молодого авантюриста из доков.

— Спасибо, сэр, — ответил тот и принялся грести, лавируя между другими рабочими лодками и удаляясь все глубже в жаркую темноту болота. Факел горел у него за спиной, но был ли свет приветственным — это еще вопрос открытый.

Музыка скрипки и голоса горожан вскоре начали угасать. Жужжание и стрекот насекомых, населяющих болота — вот он, настоящий ноктюрн — зазвучали в ночи.

У него была нарисованная Мак-Гиром карта в кармане пальто, и Лоусон уже изучил ее, но на то, чтобы исследовать ее более подробно, у него времени пока не нашлось.

Через несколько минут канал повернул вправо, и последний вид Сан-Бенедикта скрылся с глаз, спрятавшись за запутанными зарослями деревьев. Лоусон позволил лодке дрейфовать и зажег сигару от факела. С глубоким выдохом он выпустил облако дыма.

Вокруг летало множество слепней и москитов, но никто из них не осмеливался укусить Лоусона: на их вкус он был недостаточно теплым и — это он понял со временем — насекомые за версту чуяли от него запах мертвеца.

Мое время, отчетливо понимал он, истекает.

Он продолжил грести, пока болото окутывало его.

Что-то мелькало за деревом слева. Темнота пульсировала.

Лоусон греб вперед, не отвлекаясь ни на что, кроме сигары.

Казалось, из самой ночи выросли фигуры. Они были призраками прошлого. Лоусон увидел свой детский дом в Алабаме и любимого пса, с которым он любил играть. Увидел озеро недалеко от дома, где он часто рыбачил и откуда приносил хороший улов. Вспомнил лесную тропу, ведущую к кладбищу, где покоились его предки, которые, вероятно, не могли даже предположить, что у маленького Тревора есть шанс на вечную жизнь, если только он оставит свою человечность позади и станет членом Темного Общества.

Но это был кошмар, а не жизнь. Даже посмертным существованием это удавалось назвать с большой натяжкой.

После событий под Шайло он два раза приходил навестить свою жену и дочь. Дважды подходил к дому в Монтгомери, скрываясь в ночи, вглядывался в окно, надеясь воссоединиться со своими близкими. В первый раз это было во время грозы, и вспышка молнии выхватила его из тени. Кейси, должно быть, проснулась от грома и заметила его сквозь стекло…

… а потом она закричала так горько и испуганно, что это заставило Лоусона срочно броситься прочь оттуда.