Она была здесь. Лоусон был в этом уверен. Когда они с Энн стояли в темноте при свете единственной лампы, освещающей путь, и пустые дома Соублейда окутывали их своим пугающим молчанием, в котором не слышалось даже кваканья лягушек, Тревор чувствовал дух Ла-Руж, оставивший здесь свой след. Словно кто-то проводил когтистой лапой по его щеке, чуть царапая ее острыми, как бритва, ногтями. Ему перехватило дыхание, он почти наяву ощутил, как хватка Ла-Руж обвивает его шею, а в голове зазвучали слова: в следующий раз… в следующий раз…

Они все еще желали его — она все еще желала его — потому что Лоусон бросил Темному Обществу вызов, который никто никогда не бросал. Никто раньше, обретя вампирскую суть, не пытался так отчаянно хвататься за остатки человеческого внутри себя, никто не использовал вновь приобретенную силу против своих же. Лоусон был для них угрозой, представлял опасность их будущему на этой земле.

Он был тем самым «если».

Если он будет бороться… если победит, найдутся ли другие, которые примкнут к нему? Могли ли такие найтись?

В следующий раз… в следующий раз…

— Приготовь оружие, — повторил Лоусон, приходя в себя.

— Ты думаешь… один из них еще там?

— Я думаю, что один из них прямо здесь. Приготовь оружие, и если я потеряю контроль… — он отвел взгляд. — Просто будь готова.

Ему срочно требовалось сделать глоток животной крови из своей бутылки, потому что все его тело от сдерживаемого голода походило сейчас на оголенный нерв, но времени не было. Лучшее, что он мог сделать, это убраться из этого дома так быстро, как только возможно, пока эта закрытая дверь не превратилась в открытую…

— Не двигайся, — скомандовал он Энн. Когда он открыл дверь, порыв кровавого аромата ударил ему в лицо, и заставил каждую клетку его тела пылать, как факел, и каждое прикосновение одежды к коже стало походить на пытку каленым железом. Слишком долго Тревор сдерживал этот голод, и теперь он ожег его в одно нескончаемо долгое мгновение, едва не бросив его на колени… Тревор боялся, что вот-вот кинется на Энн Кингсли, как разъяренный зверь, и разорвет ей горло.

Нет!

Он не стал колебаться. Он вошел в комнату и посветил свои фонарем на эту страшную сцену бойни.

Девушка не подчинилась ему, хотя это и было ожидаемо. Она остановилась в пяти футах позади него так, чтобы в любой момент суметь выпустить пулю.

Лоусон сдерживал дрожащее дыхание, стараясь не поворачиваться к Энн. Он делал все, чтобы отвлечься от ее пульса, который стучал у него в висках…

— Тревор? — осторожно позвала она.

Было ясно, что девушка напугана и уже понимает, какую бойню вот-вот увидит, выйдя из тени, но пока она не знала точно, есть ли ее отец среди погибших, поэтому куда больше ее волновало то, не придется ли пустить смертельную пулю в голову своего спутника.

Он не отвечал.

— Тревор, ты в порядке?

— Нет, — выдохнул он.

Энн напряглась, однако ни шагу назад не сделала.

— Если я зайду, ты не…

— Нет.

Голова у Лоусона кружилась. Он знал, что Энн должна сама осмотреть и опознать тела. Сейчас не стоило приближаться к источнику запаха — слишком рискованно.

Девушка, похоже, и сама поняла, что от нее требовалось. В комнате было трое убитых мужчин и две женщины. То, что от них осталось, мало походило на то, кем они были при жизни.

Энн не вскрикнула и не ахнула при виде этой картины, но ее собственное лицо будто превратилось в мертвую маску. Пустыми глазами она осматривала трупы, изучая их, а когда, наконец, сумела заговорить, то произнесла:

— Здесь только… слуги. Моего отца среди них нет.

Взгляд Лоусона привлекло что-то на стене с белыми панелями. Он поднял фонарь и направил его свет в нужную сторону, и там…

…это было нацарапано в акте животной жестокости — кровью, которая успела за это время превратиться в грязно-бурую корку, вокруг которой кружили возмущенные облака мух.

Энн проследила за светом и прочла надпись:

Месть — это блюдо, которое нужно подавать кровавым.

— Моего отца… — надтреснутым голосом, который на этот раз прозвучал испуганно и ошеломленно, заговорила девушка. — Здесь нет…

Они не могли уйти, не обыскав весь дом, поэтому им пришлось продолжить осматриваться, держа пистолеты наготове. В своем напряжении они могли отправить серебряного ангела в любой объект, который только посмеет шевельнуться. Но Энн была права в своем изначальном наблюдении: ее отца здесь не было…