— А это кто такой? — первым делом поинтересовался он.

— Паренька нужно подвезти в Зефир, — ответила Биллу мать Чили. — Он заблудился в лесу.

— Обратно в Зефир я ни за что не потащусь! — отрезал Билл, смерив меня сердитым взглядом. — Чуть не изжарился в этом чертовом грузовике!

— Где ты был? — спросила Билла Чили, укачивая ребенка.

— Чинил мотор у старика Уолша. И если вы думаете, что это было плевое дело, лучше не злите меня.

Бросив взгляд на Чили, Билл прошествовал на кухню. Я заметил, что он смотрел словно сквозь нее, как будто ее и не было здесь вовсе. Глаза Чили угасли и наполнились тоской.

— Деньги-то хоть привез? — подала голос мать Чили.

— Конечно. Вы что, совсем за идиота меня держите? Думаете, я буду задарма работать?

— Нужно свежее молоко для Буббы! — подала голос Чили.

Я услышал, как полилась илистая вода, закачиваемая насосом.

— Черт! — ругнулся Билл.

— Так ты отвезешь паренька в Зефир или нет? — снова спросила мать Чили.

— Нет, — ответил Билл.

— Подержи-ка. — Чили встала, передавая ребенка матери. — Тогда я сама отвезу его.

— Черта с два! — Билли вошел в комнату, держа в руке кружку с изображением еще одного Флинтстоуна, в которой плескалась коричневатая вода. — Ты не можешь никуда ехать, потому что у тебя нет водительских прав!

— Я же тебе сказала, что должна…

— Не твоя забота — развозить пацанов по домам, — оборвал ее Билли. Он снова смотрел на Чили, словно не видя ее. — Твое место в доме. Объясните ей, миссис Перселл.

— Я не пою под чужую дудку, — ответила мать Чили.

Отстранив ребенка, которого протянула ей дочь, она снова опустилась в кресло-качалку, закурила новую сигарету и взялась за вязанье.

Допив коричневатую воду из кружки до дна, Билли поморщился.

— Ладно. Черт с ним. Отвезу его на бензозаправку рядом с авиабазой. Там есть платный телефон.

— Тебя это устроит, Кори? — спросила меня Чили.

— Меня… — Моя голова до сих пор шла кругом от вида золотого колечка на руке Чили. — Вполне.

— Тебе придется согласиться на то, что я тебе предлагаю, иначе я попросту выброшу тебя за дверь, — предупредил Билл.

— У меня нет денег, чтобы позвонить из автомата, — сказал я.

— Слушай, парень, у тебя чертовски жалкий вид, — заявил Билл, возвращаясь с кружкой на кухню. — Тех денег, что я заработал, я тебе точно не дам, можешь не рассчитывать.

Чили засунула руку в карман джинсов.

— У меня тут есть пара монеток, — сказала она, извлекая маленький красный пластиковый кошелек в форме сердечка. Кошелек потрескался и истрепался, он был из тех, что покупают маленьким девочкам в магазинах Вулворта за девяносто девять центов. Чили открыла защелку кошелечка. Я увидел внутри несколько монет.

— Мне хватит десятицентовика, — торопливо сказал я.

Чили протянула мне дайм с головой Меркурия на обратной стороне, я взял у нее монетку и засунул в карман. Она подарила мне улыбку, что само по себе стоило целого состояния.

— Счастливо добраться до дома.

— Больше не заблужусь.

Я взглянул на личико ребенка и увидел, что у него такие же красивые васильковые глаза, как и у Чили.

— Если идешь, пошли, — сказал Билл, проходя мимо меня к двери.

Свою жену и ребенка он даже не удостоил взглядом. Он вышел на улицу, крепко хлопнув дверью, и я услышал, как зафыркал мотор пикапа.

Я просто не мог оторваться от Чили Уиллоу. Позже, по прошествии многих лет, я услышал о «химии», неких флюидах, что возникают между людьми, и узнал, что это означает. Отец рассказал мне, как это бывает у птиц и пчел, но тогда я уже многое узнал от своих одноклассников. А в тот миг я ощущал лишь невыносимую тоску и страстное желание быть старше, выше, сильнее и красивее, чтобы решиться поцеловать губы на этом милом лице. И еще мне хотелось, чтобы время повернуло вспять и чтобы она не держала на руках ребенка от Билли. В тот момент я хотел сказать ей только одно: «Ты должна была дождаться меня».

— Тебе пора домой, мальчик, — сказала мне миссис Перселл.

Она внимательно рассматривала меня. Спицы замерли в воздухе, и я подумал, уж не догадывается ли она о том, что творится в моей голове.

Никогда мне не суждено больше переступить порог этого дома. Никогда больше я не увижу Чили Уиллоу. Я точно знал это и потому пожирал ее глазами, пока мог.

На улице Билл надавил на гудок. Бубба снова заплакал.

— Спасибо, — сказал я Чили, взял свою мокрую рубашку и вышел из дома на солнцепек.