Но вскоре удача от него отвернулась. Леон уловил обрывки мыслей Люси:

– Кавон… они всплывают… красная вода… их мега-много!

– Что? – растерянно переспросил Леон. – Какая ещё красная вода?

Осьминоги различают цвета не глазами, а другими органами чувств – скорее они их ощущают. Люси иногда употребляла названия цветов, но Леон так и не выяснил, подразумевает ли она то же, что и люди. А словом «кавон» она именовала сородичей.

– Вон они! – мысленно воскликнула Люси. Леон инстинктивно остановил скутер и включил фонарь. И не зря: такого он ещё не видел. Луч осветил в чёрной как ночь воде окруживших их бесчисленных существ размером с ладонь. Кальмары! Близкие родственники осьминогов, но с десятью щупальцами. В косяке, пожалуй, не меньше тысячи головоногих моллюсков, и все они очень торопятся. Кальмары неслись под водой быстрее, чем до этого Люси.

– Они от кого-то убегают, – сообразил Леон. – Что там происходит – кашалот охотится?

Люси явно не по себе – Леон чувствовал это по её мыслям:

– Не кашалот, а красная вода! – Люси обвила его щупальцами, судорожно стиснув ему ногу.

Леон занервничал. Он начинал догадываться, что навело напарницу на эту мысль. Красными были предупредительные знаки с внешней стороны станции «Бентос II», и во время тревоги на стене начинал вращаться красный свет – цвет опасности.

Резко повернувшись в воде вокруг своей оси, Леон посветил фонариком на дно, пытаясь разглядеть, из-за чего всполошилась Люси. На первый взгляд он не заметил ничего особенного, что могло бы напугать кальмаров. Может, случился небольшой оползень: кальмары и осьминоги – пугливые животные.

Но потом он вспомнил, что давно уже не видел рыб. На дне он, правда, разглядел нескольких устриц и морских звёзд; но, присмотревшись внимательнее, понял, что все они мертвы. Чуть поодаль лежал мёртвый батиптер – рыба с длинными нижними плавниками, похожими на ходули, которыми она опирается на дно, карауля добычу.

– Куда ни глянь – всюду трупы! – встревоженно сказал напарнице Леон и вдруг заметил, что ему трудно дышать. Чтобы обеспечить организм кислородом, ему приходилось пропускать через лёгкие всё больше жидкости. Он быстро проверил настройки водолазного костюма, однако окси-скин был ни при чём.

– Ты права: с водой что-то неладно, – согласился он, но Люси ничего не ответила – её охватила паника:

– Бежим отсюда, Леон, скорее! – И осьминог, разомкнув щупальца, унёсся прочь.

– Кажется, сегодня «Нобу» оправдывает своё имя. – Мать Каримы элегантным точным движением отрезала кусок желтопёрого тунца и отправила его в рот. – Гм, недурно. Очень нежный.

Карима видела, что мать уже почти забыла про неё: взгляд стал отсутствующим – наверное, профессионально анализирует в голове ингредиенты. Или размышляет, как приготовить и разнообразить это блюдо в своём четырёхзвёздочном ресторане на Каймановых островах [2] .

Кариму бесило всё. Она не просила, чтобы её тащили в роскошный отель «Вайкики парк»; уютная хижина на пляже была бы ей намного милее. А мама, наверное, ещё ожидает благодарности за приглашение в этот помпезный ресторан с вычурными люстрами, ужин в котором обходится минимум в сто двадцать долларов с человека. Тогда как Карима больше всего любит обычные спагетти и готовкой особо не интересуется. Да мама и не пыталась её научить.

Карима без аппетита разломила вилкой сасими [3] и макнула кусочек в соевый соус. После развода мама, даже не спросив, хочет ли Карима остаться с ней, уехала на другой конец света, чтобы осуществить свои мечты. Кариме понадобилось несколько лет, чтобы смириться с тем, что ей в этих мечтах нет места, но время от времени она всё равно испытывала горечь. На этот раз потому, что мама не привезла с собой Джереми – почему, собственно? Ему уже три года, а она его почти не знает. Видела его всего пару раз – а ведь он её брат! Пусть отцы у них разные, но он член семьи, и она с нетерпением ждала встречи с ним.

Облом. Никаких каникул с младшим братом. Может, мама против того, чтобы Карима с ним подружилась? Вдруг Джереми её полюбит и захочет время от времени приезжать к ней в Мюнхен?! Боже упаси!

– Не могла бы ты сделать лицо повеселее? Ну хоть разок? – Видимо, мама всё-таки заметила, что Карима здесь.

«Да с удовольствием!» Карима расплылась в улыбке:

– Ну как, вкусная рыба, которой грозит вымирание? Или их теперь разводят на аквафермах?

Мать поморщилась и отложила вилку:

– А тебе она, значит, не по вкусу. Жаль. Тогда хотя бы мне аппетит не порти.

Карима улыбнулась ещё шире:

– Если не возражаешь, после ужина ещё немного посмотрю телевизор.

Мама не подала виду, но Карима знала, что мысленно она закатила глаза. Они проводят вместе всего две недели в году – а Карима хочет просто смотреть телевизор?! К тому же Карима вечно выбирает передачи, от которых мать умирает со скуки.

– Давай сменим тему, – вздохнула мама. – Может, поныряем завтра вместе?