Шрифт:
– Интересно, кто такая эта Кира? – пробормотал я. С нами она, что характерно, не пошла.
– Никакая она не Кира, юноша, – через плечо бросил Бюрократ.
– А кто? – тут же уцепился я.
– Эй, ну-ка не болтаем! – рыкнул Брежнев и пошевелил бровями.
Глава 4. По ком звонит колокол
Поговорить получилось только после того, как мы погрузились на паром – здоровенную ржавую калошу, чадящую дымом из короткой трубы. Грузились мы со старого бетонного, потемневшего от времени и заросшего мхом причала, в который как раз дорога и упиралась. Мы были последними. Кроме нас на плоской палубе разместились четыре крытых телеги и один грузовик, по очертаниям напоминающий нечто среднее между старым ЗИЛом и полуторкой. На нашу процессию остальный пассажиры посмотрели совершенно равнодушно. То есть, скованные одной цепью пленники в сопровождении вооруженных бородачей здесь совершенно обычное дело. Ничего необычного, так сказать.
– Садись, рванина! – скомандовал Мелкий.
– А куда садиться-то? – спросил, кажется, кто-то из жуликов. Не тот, который был у меня за спиной, а дальше.
– На полу посидите, не баре! – Гиена заржал своим мерзким, похожим на кашель смехом. – Давайте шустро! Упали на жопы, ноги вытянули! Или в колено кому пальнуть, чтобы доходчивее звучало?
Ясен пень, никому не захотелось проверять, шутит он или нет, так что строй резво плюхнулся на пятые точки вдоль борта. Паром прогудел, двигатель зарокотал, и паром отчалил от берега. Я немедленно склонился к сидящему справа Бюрократу.
– Так что там про Киру? – спросил я.
– Никакая она не Кира, – повторил Бюрократ. – Это Катерина Федоровна Бенкендорф.
Видимо, он ждал моей немедленной реакции. Ну что, ж…
– Да ладно! – я сделал круглые глаза.
– А вот представьте, юноша! – Бюрократ со значением склонил голову.
– И как она тут оказалась? – задал я еще один вопрос в воздух.
– Известно что, – Бюрократ поднял к лицу скованные руки и поправил очки. – Мы с ней встречались года три назад, она тогда возглавляла московское отделение охранки. Странно, что она меня не вспомнила… Хотя нет, не странно. Я же не по ее делу проходил, просто предоставлял некоторые канцелярские дела, которые ее ищейки затребовали. А потом она куда-то исчезла. Ходили слухи, что она за границей агентурную сеть налаживает, а оказалось вот что…
– Как-то это не очень для карьеры, – сказал я иронично.
– Ох, друг мой, про Охранку никогда ничего нельзя говорить с уверенностью, – Бюрократ покачал головой. «Канцелярские дела, – подумал я. – А ведь я прямо в десятку попал! Интересно, за что его судили?»
– Да уж, не для средних умов, – я вздохнул. – Хорошо, что она ко мне не прицепилась. А что за проверки она устраивала?
– А вы разве не поняли? – Бюрократ удивленно поднял брови. – Автомат здесь, конечно, примитивный, но его сложно с чем-то перепутать…
– Мне ничего не делали, меня же позже поймали, когда Кира уже спала, – наполовину солгал я.
– Ах да, – Бюрократ снова посмотрел на меня странно. – Тестирование магических способностей, конечно. По указу Ее Величества с прошлого года никто, ими обладающий, не имеет права покинуть пределы Российской Империи. Вот и проверяют.
– Блин, как сразу-то не догадался! – я хлопнул себя по лбу обеими ладонями сразу. Чтобы скрыть некоторое офигение на лице. Магические? Ее Императорское Величество? Ух! Прямо как в кино попал какое-то! Чем дальше, тем интереснее!
Гудок снова оглушительно взвыл, ржавое корыто парома подходило к правому берегу. Крестьяне разом затоптались более оживленно, залопотали, принялись выбивать спешно трубки, которые курили. Мелкий отлип от борта, у которого стоял и набрал в грудь воздуха.
– Поднимайся, рванина! – гаркнул он. – И быстро, быстро, а то сейчас весь проход займут телегами, мы за час на берег не слезем!
Рядом с причалом нас уже ждали. В бородатом типе в красной рубахе и кожаной жилетке без труда угадывался родственник Мелкого, Гиены и всех прочих. Он стоял, облокотившись на борт грузовика, похожего на шишигу по очертаниям.
– Что-то маловато сегодня товара! – сказал он, хлопнув Мелкого по плечу. – Фу, опять вонючее братство… Хотя вроде кто-то есть сегодня с Мундыбаша, сгребут всех скопом. Машину только мне провоняют.
– Не гунди, Аркаша, отворяй лучше кузов! – сказал Гиена и заржал. – Не убудет от твоей машины, она уже чем только не воняла!
Надо сказать, погрузка в кузов со скованными ногами – то еще развлечение! Я бы даже поржал, если бы ситуация была другая. Потом была недолгая, но тряская дорога, рассмотреть местность, по которой нас везли, особенно не удалось. Сквозь прорехи в пологе я успел заметить только несколько бревенчатых домов и парочку кирпичных двухэтажек весьма казенного вида. Потом шишигу крепко тряхнуло, и она остановилась. Мелкий и Гиена вскочили и откинули полог. Выходить нам, к счастью, нужно было на что-то вроде помоста. То есть, просто перешагнуть с кузова на деревянный настил.
– Ладно, я погнал! – бородатый краснорубах махнул рукой и полез обратно в кабину.
– Эй, стой! – окликнул его Папаня. – А ты с нами что ли не останешься?
– Не, бать, у меня халтурка подвернулась, я и так уже опаздываю! – он хлопнул дверцей, газанул, обдав нас облаком вонючего дыма, и уехал. Открыв, наконец-то, вид на площадь.
В дальней от нас части был обычный базар. Палатки, торговые ряды и все такое. Этот вид неизменен в любом времени и пространстве. А вот та часть, где нас высадили, была уже интереснее. Полукругом стояло несколько сцен-помостов. Шесть, если быть точнее. А напротив, таким же полукругом, стояли трибуны, вроде спортивных, сколоченные из досок. Над центральными двумя натянуты выцветшие полосатые тенты.