21 июля 1895 года Рыльск чествовал память Шелехова в столетие со дня его смерти. Во вклеенной в книгу вырезке из "Нового времени" сказано: "Местная городская дума постановила соорудить памятник Шелехову, на что ассигновала 3000 рублей. Город был разукрашен с утра флагами, вечером состоялось гулянье в саду, где были показаны туманные картины, изображающие географические и этнографические особенности той местности, в которой сосредоточивалась деятельность Шелехова". Далее, в книгу вклеена вырезка из газеты "Русский инвалид" от 20 августа 1903 года: "Из Рыльска. 24 августа 1903 г. состоится торжество открытия памятника почетному гражданину г. Рыльска, известному моряку времен Екатерины Великой, Григ. Ив. Шелехову. Средства на сооружение памятника собраны подпиской по Курской губернии. Памятник представляет собой мореплавателя во весь рост; в правой руке статуи - подзорная труба, левая покоится на рукояти шпаги".

В книжку вплетена телеграмма, посланная 20 июля 1895 года из Вильно: "Как правнучка мужской линии Григория Ивановича Шелехова, присоединяюсь мыслью достойному делу чествования достойной памяти моего прадеда. Жена Генерал-майора Надежда Сергеевна Соколова, рожденная Шелехова". Вплетена в книжку и ответная телеграмма: "Вильну жене генерал-майора Надежде Сергеевне Соколовой. Чествуя память своего именитого гражданина Григория Ивановича Шелехова рыльское (120) городское общество глубоко благодарит вас за сочувствие. Городской голова Выходцев".

Приложена к книжке и генеалогическая справка:

Григорий Иванович Шелехов.

Василий Григорьев. (К-р Гусарского полка)

женат на Дарье Герасимовне.

Сергей Васильевич.

Надежда Сергеевна

(замужем за А. А. Соколовым).

Так первое издание странствования Шелехова пополнилось последующими материалами и несомненно стало в свою пору семейной реликвией.

КНИГА ДОНСКОГО КАЗАКА

Существуют так называемые "летучие" издания; не все они имеются даже в основных наших книгохранилищах. По правилам каждая типография должна представлять по отпечатании любой книги обязательный экземпляр в основные библиотеки. Но летучие издания, может быть, именно потому и назывались летучими, что они исчезали иногда, нигде не оседая.

На редчайшей цветной гравюре художника-баталиста Зауервейда изображен бивуак донских казаков на фоне голубоватых Елисейских полей в Париже. Наполеон разгромлен в Отечественной войне 1812 года. Союзные войска вошли в Париж. Великий героический путь проделали в седле донские казаки. На Елисейских полях у коновязей стоят они в своих длинных синих мундирах-полукафтаньях, рослые представители могучего племени, колыбелью которого была Придонщина; другие сидят на земле возле походного костра, над которым подвешен котелок; третьи беседуют с француженками-маркитантками, сидя на конях, с пикой у ноги. Под гравюрой стоит подпись:

"Бивуак казаков на Елисейских полях. 14 марта 1814 года".

В прямой перекличке с этой гравюрой находится и редчайшая книжка под названием "Отрывок занятий на малом досуге донского казака Евлампия Котельникова. Октябрь 1814 года. В Варшаве".

Книжка отпечатана в военно-походной типографии при главной квартире генерал-фельдмаршала Барклая де Толли, на пути возвращения русских казаков из Парижа после разгрома наполеоновских войск и изгнания Наполеона на остров Эльбу.

(122) Сведения о есауле Евлампии Котельникове до чрезвычайности скудны. Известно только, что в 1817 году он был предан суду, в 1825 году посажен в Шлиссельбургскую крепость, а в 1826 году сослан в Соловецкий монастырь, где сошел с ума и умер. Его книжка, напечатанная в походе, состоит из двух частей. Вторая часть - (123) "Продолжение занятий на малом досуге" - посвящена генералу от кавалерии, войска Донского войсковому атаману Матвею Ивановичу Платову, славному своими партизанскими делами. О нем писали многие и по-разному. Несколько гротескно изображает Платова Н. С. Лесков в своей повести "Левша". Образ Платова вдохновлял не одного художника. В издании 1894 года повесть Лескова под названием "Стальная блоха" вышла с рисунками художника Н. Н. Каразина, а в наше время, в 1955 году, с рисунками Н. Кузьмина; в обоих случаях Платов изображен как личность по-своему необыкновенная. Необычность этой личности отмечает в своих стихах и Котельников:

С Оки, за Днепр, за Неман, Вислу,

Чрез Одр, чрез Эльбу и чрез Рейн

Преплыть вперед, противу смыслу

Свирепого Врага за Сейн,

Верхом в доспехах с казаками,

Без суден целыми Полками;

В ночи без звезд и без дорог

Скакать чрез твани, горы, скалы,

Сквозь лес, стремнины, чрез каналы,

Признайтеся!
– никто б не мог.

Начинается же книжечка прославлением Тихого Дона:

Преславный тихий Дон Иванов,

Во время грозного царя,

Душей младцов и атаманов

Изтек на реки и моря.

Противны бури презирая,

Волнами горы покрывая,

Занял Сибирь, страшил Кавказ.

И лаврами тогда венчался,

Вселенной царством он казался

И изумленным был Парнас!

Вторая часть книжки состоит из прозаического текста в виде диалога "между двумя донскими задушевными Односумами, на бреге Рейна, в прекрасный день мая сидевшими под ореховым деревом". Односумов звали Воинов и Победов.

"В о и н о в: Одни путешественники видали тебя, Рейн! а нам и во сне не снилось!