Мои когти впились в ее талию, когда я прижался к ее входу сзади.

— Ты готова, детка? Готова к чудовищному папочкиному члену и узлу?

— Пожалуйста, — она звучала так сексуально, когда умоляла, что мне пришлось подчиниться.

Аккуратно я ввел кончик члена в ее киску. Обильное количество вытекающей из меня спермы, смешанное с возбуждением Тэган, облегчило скольжение.

— Тэган, — сказал я сквозь стиснутые зубы. Ее киска была такой чертовски тугой на моем члене.

— О, боги! Атлас! — воскликнула она, когда я вошел в нее еще глубже, и она растянулась вокруг меня.

Я крепче сжал ее бедра и медленно вводил и выводил член, приближая свой узел к отверстию ее киски.

Наклонившись к ее спине, я прошептал ей на ухо.

— Вот так. Это моя хорошая девочка. Посмотри, как хорошо ты меня принимаешь, — я отстранился и смотрел, как мой член исчезает в ее киске с каждым медленным движением бедер.

— Еще, Атлас. Пожалуйста. Сильнее, — слова Тэган прозвучали как мольба. Ей нужно было больше, и я хотел доставить ей удовольствие.

Я зарычал и вонзился в нее сильнее, мой узел коснулся ее входа, и крик сорвался с ее губ. Я зарычал и впился в нее когтями, вытягивая маленькие струйки ярко-красной крови из ее бледной кожи. Я трахал ее все жестче и жестче, изнуряя ее, вгоняя свой член в нее глубже, чем когда-либо.

— Моя. Моя, — прорычал я хриплым, нечеловеческим голосом.

Пара. Пара. Пара.

Узел. Узел. Узел.

Заявление. Заявление. Заявление.

Мягкий голос повторял эти слова снова и снова в моей голове.

Пизда Тэган, казалось, расслабилась вокруг моего члена, и глубоким толчком я вогнал свой узел внутрь нее. С легким хлопком мы оказались соединены.

— Атлас, блять. Да! — закричала она, и ее слова эхом разнеслись по пустой поляне.

Я схватил волосы Тэган в кулак и притянул ее к своей груди, медленно покачивая бедрами, потирая свой узел о ее точку G.

— Ты взяла мой узел, детка. Я собираюсь спариться с тобой сейчас, моя сладкая, сладкая штучка. Сделаю тебя своей навсегда. Ты хочешь этого, Тэган? — я целовал ее шею, шепча. Мне нужно было, чтобы она сказала «да». Мне нужно было, чтобы она нуждалась во мне.

— Д-да. Да. Пожалуйста, — проскулила она и провела пальцами по мягкому меху моей шерсти, наклонив голову и обнажив шею.

Я прижал ее к себе и ударил, впиваясь зубами в гладкую кожу в том месте, где ее шея сходилась с ключицами, пока вкус ее крови не заполнил мой рот. Я стонал на ее шее и лизал языком ее кожу.

Тэган вскрикнула, но это быстро переросло в крик удовольствия, когда ее киска спазмировала вокруг меня, а укус спаривания довел ее до оргазма.

— Правильно, детка. Кончи на мой член. Кончи на член своей пары, — похвалил я ее, слизывая ее кровь со своих губ.

Мой позвоночник покалывал, а член пульсировал, наполняя ее выстрел за выстрелом моей спермой, мой узел удерживал все это внутри нее. Я не мог дождаться, когда она вытащит внутриматочную спираль. Чтобы наполнять ее своей спермой снова и снова. Чтобы зачать мою сладкую штучку, пока она не родит мне щенков.

Но у нас было много времени для этого позже.

— Атлас. Атлас, — стонала она, когда мой член выкачивал из нее последнюю порцию спермы.

— Детка, — простонал я ей в шею. — Я люблю тебя так чертовски сильно. Мое все. Моя пара.

Она прильнула ко мне и потерлась щекой о мое плечо.

— Я тоже люблю тебя, Атлас. Моя пара.

Я крепко обхватил Тэган и положил наши сросшиеся тела на бока. Она издала довольный вздох и переплела свои пальцы с моими, а ее большой палец прочертил крошечные круги по тыльной стороне моей руки.

Мы с Тэган были связаны.

Мы будем вместе навсегда.

В моей груди зародилось тихое урчание, и я мурлыкал для нее, пока мы оба не погрузились в сон.

27

Прохладный ветерок щекотал мой лоб, и я зарылась поглубже в тепло меха Атласа, который дремал рядом со мной.

Я почувствовала тупую пульсацию в месте соприкосновения шеи с ключицей, и моя рука провела по запекшейся крови.

Метка спаривания.

Атлас Оберон спаривался со мной прошлой ночью.

Мое сердце заколотилось в груди, а на лице появилась улыбка.

— Атлас, — прошептала я, чтобы не испугать его. — Атлас, проснись.

Солнце только начинало подниматься, и с деревьев доносилось пение птиц.

— Шшш, малыш. Еще десять минут. Спать хочу, — его голос был хриплым от сна. Листья и ветки прилипли к его шерсти. Боги, он был чертовски очарователен. Это был разительный контраст с Атласом, с которым меня познакомили прошлой ночью во время полнолуния.

Поговорим об этом папочке-волке.