— О да, все отлично. Открыт двадцать четыре часа, много оборудования. Э-э, ты сказал, что занятия включены в платиновое членство?

Могу поклясться, что его зеленые щеки слегка покраснели.

— Да, неограниченное количество занятий включено в платиновое членство. Ты, э-э, думал о том, чтобы взять что-нибудь?

Что ж, я заинтригован. Я не мог представить его на занятиях по спиннингу. Возможно, он спрашивал о BJJ или Tae Kwon Do.

Он хрюкнул, устанавливая свою стойку.

— Я думал об этом, — он подошел ближе ко мне и понизил голос на октаву. — Ты знаешь, какой класс ведет эта пикси?

И вот оно.

Элли, пикси, вела в спортзале занятия по джаз-тренировкам. Ее похожее на спрайта тело, облаченное в обтягивающий яркий спандекс, подпрыгивало на сцене, когда она мотивировала класс, полный в основном пожилых женщин-монс тров.

Я рассмеялся при мысли о том, что Каэль может посещать занятия по джаз-тренировкам.

— Это Элли. Она преподает джаз-тренировки.

Рот Каэля искривился в ухмылке, его нижние клыки впились в тонкую верхнюю губу.

— Хм. Что ж, похоже, тогда я запишусь на джаз-тренировки.

— Так плохо, да? Ну, я обязательно приду в этот день. Это будет интересно, — сказал я с улыбкой.

— Эй, чувак, у меня есть несколько движений, — сказал он с прямым лицом. Это вызвало приступ смеха у нас обоих.

Я проверил свои часы и спрыгнул со скамьи.

— Черт, мне нужно собираться на работу. Хорошей тренировки, Каэль.

Он вставил наушники в свои маленькие зеленые ушки и помахал мне рукой.

В раздевалке я поднял руки и понюхал свои подмышки.

Моя морда сморщилась от отвращения к запаху.

Душ.

Я вошел в одну из частных кабинок, плиточный пол заскрипел под моими когтистыми лапами. Я положил шляпу в сумку, натянул через голову влажную от пота майку и спустил с пояса шорты и трусы. Отрегулировав кран, я включил воду и шагнул под струю, как только она нагрелась.

Тепло воды удивительным образом воздействовало на мои больные мышцы. У меня была серьезная отсроченная мышечная боль, потому что я так сильно нагружал себя в спортзале, но это было все, что у меня сейчас было.

Я положил ладони на прохладную кафельную стену, позволяя воде каскадом стекать по моей голове и широкой спине.

Сегодня я буду работать в приемной Чаи. Надеюсь, скоро они получат ответы на вопросы о том, какая болезнь свалила ее с ног, а пока я была рада работать за стойкой и принимать ее клиентов. Это был мой первый день тренировок с ними, и сказать, что я был взволнован, значит не сказать ничего.

Я глубоко задумался, когда мой желудок громко заурчал, звук отразился от стен вокруг меня.

Черт, я был голоден.

Кексы. У меня все еще были кексы, оставшиеся от моей таинственной леди.

Вчера вечером после ужина я думал о ней, пока дрочил. Думал о том, каково это — кончить на эти молочно-белые сиськи. Мне было интересно, есть ли у нее веснушки, усеявшие эти сиськи.

Мой член возбудился от этой мысли.

Я застонал и посмотрел вниз, на твердую длину, кончик моего члена уже окрасился в ярко-красный цвет. Взяв ствол в руки, я сделал три грубых толчка и уперся бедрами в руки.

Мне было интересно, сможет ли она принять меня всего. Мужчины-волки отличались от человеческих мужчин. Больше. Толще. Первобытные. Неистовые.

Когда я войду в нее, она закричит от боли или экстаза?

Я должен был это узнать.

Все быстрее и быстрее я трахал свой кулак, думая о смертельной хватке ее тугой киски на моем члене.

Мой узел начал набухать между моих рук.

Блядь.

Я забыл об этой маленькой детали. Могут ли человеческие женщины брать узлы, как волчицы? Даже если бы она не могла, я бы все равно наполнил ее и брал снова и снова.

Давать ей свою сперму, пока мои яйца не опустеют, а тело не кончит. Заставить ее умолять об этом.

Даже размножиться.

Не сразу, но, может быть, когда-нибудь, если она этого захочет. От мысли о том, что она будет вынашивать моих щенков, у меня задрожал позвоночник.

— Черт. Дерьмо, — простонал я, когда толстые канаты белой спермы вырвались из моего члена, покрывая мои кулаки и стену душа передо мной.

Я пытался перевести дыхание, когда последние волны оргазма заставили мой член дергаться. Струя душа отправила мою сперму в слив, и я выплеснул несколько горстей на стену, чтобы убрать беспорядок, который я устроил.