— Что это? — Спросил Монро, когда я взяла листок бумаги.

Я взглянула на него, полагая, что рассказала бы ему об этом сразу, прежде чем мы поцеловались. Но теперь… Я больше ничего не знала. Почему я должна ему доверять, когда он все время вел себя как придурок?

— Ничего. — Я засунула его обратно в сумку, и он выпрямился, его взгляд скользнул по моему лицу.

— Это не ничего. Что это?

— Это не имеет значения, хорошо? Мы больше не приятели, так что тебе не нужно вести себя так, будто тебе не насрать.

Он наморщил лоб и сел на край дивана, упершись локтями в колени и напрягая бицепсы.

— Я всегда здесь для тебя, принцесса.

Его мягкий голос пробился сквозь мои стены, как нож сквозь горячее масло, и мое сердце забилось быстрее.

— Ты серьезно? — Спросила я, стараясь не дуться, когда он кивнул.

— Я серьезно. — Он на мгновение приложил руку к сердцу, и я вздохнула с облегчением. У нас еще есть надежда стать друзьями.

Мне не нравилось, что в последнее время я скрывала от него так много вещей. После звонка моего отца я подумывала о том, чтобы рассказать Монро об этом, но я тоже боялась этого делать. Между нами все было уже не так, как раньше. Но я предположила, что могла бы поговорить с ним об этом…

— Ну… У меня в сумке есть пара странных стихотворений. А еще сегодня кое-кто оставил мне цветы. Сначала я подумала, что это Перл Девикерс, но не думаю, что это может быть она.

— Ты думаешь, у тебя появился поклонник? — Спросил он, и его руки сжались в кулаки, заметил он это или нет.

— Нет, — прошептала я, и дрожь пробежала у меня по спине. — На днях кто-то написал «Шлюха Ночи» на зеркале в туалете. И был один момент, когда я подумала, что, может быть…

— Что? — Настаивал он настойчивым тоном.

— Что кто-то следил за мной, — выдохнула я, страх шевельнулся в моей груди.

— Покажи мне. — Он протянул руку за запиской, и я подошла к нему, присела рядом и передала ее.

Его брови опустились, когда он прочитал это, и я изучала его лицо сбоку, когда его челюсть напряглась, а в глазах появилась тень, которой я никогда раньше у него не видела, даже когда он был в ярости.

— Оставь это мне, — угрожающе сказал он. — Кто бы это ни был, он только что написал свою судьбу кровью.

— Тебе не нужно защищать меня, Нэш, — сказала я, взглянув на него, и его взгляд встретился с моим. В глубине его глаз бушевала яростная буря, и я знала, что если он когда-нибудь найдет того, кто оставил это стихотворение, они станут жертвой монстра в нем.

— Тебе следует лечь спать, — выдохнул он, и я почувствовала его вкус на своих губах.

Я не пошевелилась. Я не могла. Я была заперта в его глазах, пленница его и тьмы, поднимающейся к поверхности его кожи.

— Иди, — рявкнул он, и я в тревоге подпрыгнула, поднимаясь на ноги, когда освободилась из ловушки его взгляда.

Я схватила свою сумку и вошла в его комнату, захлопнув дверь и прижавшись к ней спиной. Я закрыла глаза, внутренне разрываясь на части, каждый сломанный осколок болел по мужчине, который отослал меня прочь. Тот, кого я никогда не могла заполучить.

Я побежал по дорожке, которая огибала весь кампус, посмотрев на часы, чтобы убедиться, что все еще успеваю вовремя, и немного ускорил темп, отклонившись от своего обычного маршрута.

Я уже добавил дополнительную петлю, чтобы наверстать расстояние, которое я пропустил бы, не завершив свой обычный круг, и когда я свернул с главной дорожки и помчался к Храму, я сорвался на спринт.

Из-за деревьев справа от тропинки донесся возбужденный возглас, и я чуть не столкнулась с Блейком, когда он прыгнул на меня.

У меня вырвался удивленный смешок, когда я увернулся от него и побежал дальше, оставив его позади, когда он выпрямился, но, когда Киан выскочил из-за деревьев впереди меня, я не смог вовремя затормозить, чтобы избежать столкновения.

Его солидный вес прижал меня к стене церкви, и я застонал от разочарования, пытаясь отбиться от него.

Мгновением позже Блейк набросился на нас обоих, и я оказался в центре потасовки, когда Киан попытался схватить меня за голову, а Блейк вытащил из кармана губную помаду.

Я боролся с ними, нанеся несколько вялых ударов, прежде чем им удалось удержать меня неподвижно достаточно долго, чтобы размазать помаду по моему рту.

— Отстаньте от меня, придурки, — выдавил я сквозь смех, и они позволили мне оттолкнуть их, пока сами покатывались со смеху.