— Но… — Начала я, и он перебил меня.

— Это не обсуждается. Ты нужна мне в безопасности. Ты должна отдать мне должное, Татум. В любом случае, ты можешь больше помочь в Еверлейк.

— Как? — Спросила я, когда он поднялся со своего места, снова выглядывая в окно. Он не ответил, и я в отчаянии поднялась на ноги. — Как, папа?

— Я слышал, там сын губернатора, верно? Ты можешь подобраться к нему поближе?

— Папа, я… — Так много слов застряло у меня в горле, и я не могла произнести ни одного из них. Я знаю его, он пытал меня, пытался уничтожить меня, он держит меня в плену, наказывает меня, заботится обо мне, убивает ради меня… Срань господня. — Да, я могу с ним поговорить, — сказала я наконец.

— Передай ему то, что я сказал тебе, и попроси его поговорить со своим отцом. Если губернатор выслушает, передай ему это. — Он полез в карман пальто и достал сложенную пачку бумаг. — Это все, что у меня осталось от моей переписки с Мортезом. Номер, по которому он мне звонил, электронные письма, которыми мы обменивались. Это немного, но, если кто-то заглянет в это, должен быть след. Должны быть доказательства, — сказал он, повысив голос, как будто отчаянно хотел поверить в собственные слова.

Я взяла пачку бумаги и сунула ее в карман.

— Я сделаю все, что в моих силах, — пообещала я.

— Тогда ты сделаешь все в исключительно лучшем виде. — Он улыбнулся, направляясь ко мне. — Я свяжусь с тобой снова, когда смогу. Прости… — Он глубоко вздохнул, казалось, весь мир навалился на него. — Прости меня за все, за все, через что я заставил тебя пройти. Когда все это закончится, я собираюсь купить нам дом на пляже. Один дом, и больше никаких переездов.

— Ты серьезно? — Мое сердце сжалось при этой мысли.

— Обещаю, малышка. — Он притянул меня в объятия, и я попыталась не разорваться в его объятиях. Я боялась того, сколько времени пройдет, прежде чем я смогу увидеть его снова. Но я должна была быть сильной, сделать то, о чем он просил, и убедиться, что его имя очищено.

Он внезапно напрягся и отступил в сторону, хватаясь за пистолет как раз перед тем, как Монро ворвался в дверь.

— Там люди, они идут сюда, — выдохнул он, его дыхание затуманилось, когда холодный воздух ворвался снаружи, прежде чем он захлопнул дверь. — Они близко.

— Черт. — Папа подошел к окну, задернул шторы и выглянул в щелку посередине. — Вылезайте через черный ход.

Монро схватил меня за руку, но я уперлась пятками, когда мое сердце дрогнуло.

— Папа, ну же.

— Забери мою дочь. Уведи ее отсюда, — приказал папа Монро, и паника охватила меня, когда он почти потащил меня через комнату.

— Папа, нет, — потребовала я, пытаясь высвободить свою руку из руки Монро. — Я не уйду без тебя.

— Донован Риверс! — Донесся снаружи низкий голос, и мы все замерли. — Я знаю, что ты там встречаешься со своей дочерью.

— Мортез, — прошипел папа, поворачиваясь ко мне с тенью на лице. — Убирайся отсюда. Сейчас.

— Папа. — Я в отчаянии покачала головой, но руки Монро сомкнулись вокруг меня, и он заставил меня посмотреть на него.

— Нам нужно идти, принцесса, — прорычал он, в его глазах промелькнул страх. Но я не могла оставить своего отца. Он был моей единственной семьей, человеком, который вырастил меня, любил меня, когда моя мать отказывалась. Я скорее отрежу руку, чем оставлю его.

— Не делай глупостей! — Крикнул Мортез, и папа снова выругался. Мышцы Монро напряглись, когда он притянул меня ближе, в его глазах было выражение загнанного в угол тигра.

— Как ты меня нашел?! — Требовательно спросил папа.

— Я следил за твоей дочерью с того момента, как ты бросил ее в Еверлейк Преп, старина. — Мортез рассмеялся. Мое сердце содрогнулось от ужаса при его словах. Я привела его прямо к своему отцу. За словами Мортеза последовал новый взрыв смеха, и у меня по коже побежали мурашки. Их там была целая группа, но сколько? — Это был только вопрос времени, когда ты совершишь что-нибудь подобное этому идиотизму.

Мое сердце бешено колотилось в груди, пока я пыталась придумать выход из сложившейся ситуации. Но мы были заперты в клетке, как птицы. Папа построил в этом месте бункер, достаточно большой и хорошо укомплектованный, чтобы мы пережили столетнюю войну, но единственный путь в него был снаружи. От этого не было никакой пользы, пока мы не доберемся до люка.

— Папа, — прошипела я. — Нам нужно бежать.

— Иди, — прорычал он. — Я отвлеку их.

— Ты должен убираться отсюда. Они хотят тебя, — настаивала я, мое горло сжалось от страха.