Я не мог не ухмыльнуться ей, борясь с желанием продолжать давить на Сэйнта не давая ему время успокоиться.

Он начал оглядывать нейтрально оформленную комнату, как будто она нагадила ему на ботинки. Я выгнул бровь, глядя на него, когда он подошел к двери ванной и провел пальцем по верхней части дверного косяка.

— Ради всего святого, — пробормотал он, заметно дрожа, прежде чем направиться в ванную мыть руки.

Киан бросил сумку с вещами на кофейный столик, прежде чем опуститься на стул в конце дивана, и Блейк быстро присоединился к нему, оставив меня пялиться через пустое пространство комнаты на Татум.

— Привет, — нерешительно сказала она, заправляя за ухо прядь золотисто-светлых волос. На ней было черное облегающее платье с достаточно низким вырезом, чтобы привлечь мой взгляд.

— Привет, — ответил я, тяжело дыша, когда посмотрел на остальных, прежде чем направиться к холодильнику, чтобы достать упаковку из шести банок пива.

Я бросил по одной на колени Киану и Блейку, прежде чем передать одну Татум. Ее пальцы коснулись моих, когда она принимала ее, и у меня внутри все сжалось, когда я представил, что останусь здесь с ней наедине на всю ночь. Мы делали это раньше, находясь взаперти в комнате с бассейном, но это было по-другому. Тут была кровать и четыре стены, окружающие нас, с запирающейся дверью и занавесками. Что бы мы здесь ни делали, это останется тайной, пока мы оба сохраняем это в тайне. Не то чтобы у меня было какое-то намерение делать что-то, что требовало секретности. Кроме замысла свержения Ночных Стражей, конечно.

— Ребекка придет и разберется с этим местом утром, пока тебя не будет, — объявил Сэйнт, выходя из ванной и засовывая мобильный телефон в карман. — Я сказал ей, что здесь нужна глобальная уборка, поэтому она, вероятно, пробудет здесь несколько часов, но в будущем она будет просто приходить и уходить ежедневно, чтобы поддерживать все в чистоте.

— Кто, черт возьми, такая Ребекка? — Спросил я в замешательстве.

— Призрак, который убирает Храм, — подсказала Татум. — Ее никогда не видели, но ходят слухи, что, если ты оставишь на ночь блюдце с отбеливателем, к утру оно исчезнет, и твоя ванная будет сверх чистой, что бы можно было есть со всех поверхностей.

Сэйнт улыбнулся, окинув оценивающим взглядом ее платье, и мне пришлось задуматься, не он ли его выбрал. Если да, то у него был хороший вкус, что чертовски бесило.

— Хорошие помощники спокойны и скрупулезны. Они выполняют работу, в которой ты нуждался, еще до того, как ты бы успел об этом сказать, и их можно увидеть даже реже, чем услышать. И Ребекка — лучшая.

— Мне не нужна уборщица, — начал я, но Сэйнт отмахнулся от меня, закатив глаза.

— Тот факт, что ты думаешь, что она тебе не нужна, только подчеркивает ужасное состояние, в котором ты находишься. Но не волнуйся, дело сделано, ты даже не узнаешь, что она была здесь. Если не учитывать чистоту в помещении.

Мои губы приоткрылись для очередного аргумента, когда этот титулованный маленький придурок просто щелкнул пальцами и принял решение о том, как я должен содержать свой собственный дом в чистоте, но Татум протянула руку, чтобы коснуться моей руки, коротким покачиванием головы сказав мне прекратить это.

— Просто позволь ему пригласить Ребекку, — настаивала она. — В противном случае он в конечном итоге придет сюда сам и сам все отскребет.

— Да, Барби понравилось, как я делаю это в Храме, — согласился Сэйнт. — Я просто не решил, потому ли это, что ей нравилось, когда я ползал на четвереньках и отскребал, или она просто хотела видеть меня под собой.

— И то, и другое, — легко ответила Татум, и я ухмыльнулся ей, вытаскивая еще одну банку пива из упаковки и протягивая ее Сэйнту. У меня к горлу подступила желчь от того, что я вел себя так, будто мы друзья, после всего, что его семья сделала с моей, но мне нужно было завоевать его доверие, узнать его привычки, его секреты.

Хотя мне не нужно было беспокоиться о том, что я поделюсь своим пивом с дьяволом. Банка попала ему в грудь, поскольку он не сделал попытки поймать ее и с глухим стуком упала на ковер, когда у него заскрежетала челюсть.

— Я пью только из стакана, — сказал он, глядя на упавшее пиво так, словно оно лично оскорбило его. — Я возьму водку, если у тебя есть, или любой другой алкоголь, если нет. В любом случае я буду пить чистый.

— У меня есть ром, — сказал я, стараясь не зарычать, поднимая банку с пола и ставя ее на стойку.

Сэйнт вздрогнул.

— Если подумать, я не хочу пить. Кроме того, нам действительно не стоит оставаться. Мы просто зашли доставить Барби, и мне нужно размяться перед сном.

— Послушай, я понимаю, что таковы правила или что-то в этом роде, но я действительно не думаю, что она должна спать здесь, — начал я речь, которую весь день репетировал в уме. — Она моя ученица, и если…

— Тогда не трахай ее, — протянул Сэйнт. — Но вечеринка с ночевкой обсуждению не подлежит. Правила не подчиняются ни одному мужчине. Они выкованы в драконьем огне и сохраняют прочность благодаря солнечному жару.

— Это всего лишь кое-что, что ты нацарапал на клочке бумаги, — указала Татум.