Шрифт:
Но в ее сознании ее эмоции смешались. Чувство вины пыталось разрушить эти бесценные объятия, разрушить момент, о котором она так долго мечтала.
Но потом она вспомнила, как он сказал ей, что Лисса не против.
– Я действительно уверена, - сказала она ему.
Его глаза пронзили ее насквозь.
– Пойдем-ка сюда...
– cильная рука подтолкнула ее к каким-то ящикам в углу.
Из заднего кармана он достал презерватив. Кэсси поцеловала его еще раз, ее обнаженные груди горячо прижались к его груди.
– Я хочу, чтобы ты сделал это сейчас, прямо сейчас, - почти умоляла она.
Он как раз собирался уложить ее, когда...
– Что ты делаешь!!!
...вошла Лисса.
Кэсси замерла. Раду оттолкнул ее, как прокаженную.
– Лисса, я думал, это ты!
– воскликнул он.
– Она подошла ко мне. Милая, клянусь, она притворялась тобой!
Лжец! Кэсси хотела закричать, но у нее пропал голос. Она могла просто лежать поперек коробок, оцепенев от ужаса.
Ярость исказила лицо Лиссы, превратив его в изрезанную маску. Налитые кровью глаза смотрели, как презерватив падает на пыльный пол.
– Чушь собачья!
– закричала она.
Голос звучал истерично, безумно. Распаленная наркотиками, алкоголем, а теперь еще и предательством, Лисса казалась одержимой.
– Лисса, - начал Раду.
– Милая. Успокойся...
– ЗАТКНИСЬ НАХУЙ!!!
– затем перекошенное лицо метнулось к Кэсси.
– А ты, вероломная сука! Моя родная сестра!
Губы Кэсси едва шевелились.
– Я... прости, - пискнула она. – Я...
Лисса вся дрожала. Ее лицо было ярко-розовым, глаза излучали ненависть поверх струящихся слез.
– Ну и черт с вами обоими!
– раздался еще один крик, и через секунду она расстегнула молнию на сумочке и вытащила маленький пистолет.
– Срань господня!
– закричал Раду и бросился бежать.
Бам!
Кэсси закричала, и весь мир обрушился на нее. Пуля попала Раду прямо в затылок. Он упал ничком, лицом вниз. Через несколько секунд вокруг его головы и плеч образовалось страшное количество крови.
Красное лицо Лиссы повернулось. Пистолет был направлен в лицо Кэсси.
– Прости, прости меня!
– всхлипывала Кесси.
– Моя родная сестра...
– голос Лиссы мог бы быть предсмертным хрипом, а глаза, которые смотрели вниз, уже казались мертвыми.
– Как ты могла так поступить со мной?
Лисса приставила пистолет к своему виску.
– Нет!!!
– Кэсси закричала и бросилась вперед.
Она обняла Лиссу за плечи, попыталась схватить пистолет, но тут же остановилась.
Бам!
Лисса рухнула замертво, а Кэсси отшатнулась назад, ее лицо и грудь были забрызганы кровью, мозговой тканью и осколками костей.
Кэсси упала на колени и кричала, пока не потеряла сознание.
Глава 2
1.
Она резко выпрямилась, ее сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди. Ее руки судорожно натянули простыни, чтобы стереть кровь и мозги с лица.
Она задрожала, беззвучный крик сорвался с ее губ, и она упала на подушки. Ее сердцебиение замедлилось, она посмотрела на простыни.
Никакой крови.
Никаких мозгов.
Просто воспоминание.
Прошло два долгих года, а кошмар по-прежнему преследовал ее по меньшей мере раз в неделю. Лучше, чем каждую ночь,– напомнила она себе, и так было до тех пор, пока они не переехали сюда. После самоубийства Лиссы психические проблемы Кэсси усугубились – не только повторяющимся кошмаром, но и дальнейшей интроверсией: две неудачные попытки самоубийства и бесконечные месяцы в психиатрической больнице, в которой психотропные препараты превратили ее в пускающее слюни и гадящее себе в штаны растение. Шрамы на ее тонких запястьях были единственным ощутимым результатом. Групповая терапия, гипнотическая регрессия и наркоанализ также потерпели неудачу. По иронии судьбы, это была идея ее отца – порвать со всем этим.
– К черту всех этих сумасшедших докторов, - сказал он однажды несколько месяцев назад.
– Давай просто уберемся из города, из этого аквариума с акулами. Может быть, это будет лучшим лекарством для нас обоих.
У Кэсси не было причин возражать, и тогда ее отец, довольно известный Уильям Ф. Хейдон, управляющий партнер третьей по величине юридической фирмы в стране, оставил свой влиятельный – и очень прибыльный – пост, написав заявление об отставке в одно предложение. Правоведческие круги власти в Вашингтоне пережили юридический эквивалент большого судорожного припадка, и ее отец больше никогда не возвращался в фирму. Ясно, что два незначительных сердечных приступа и повторная ангиопластика показали ему свет.