Василий Петрович медленно поднял голову и уточнил:

–В никуда, это. ведь, на погибель, верно?

–Что вы от меня хотите, товарищи? Война идёт, мать вашу…А вы думаете, эти выживут, которых мы по колхозам распределили? Вот, товарищ э-э-э, Кузнецов, – кивнул он, услышав подсказку. – нашел я список семей. Обеспечьте их всем необходимым.

Он вгляделся в написанный текст, сделал прочерк и избегая взгляда пожилого председателя, напряженным голосом добавил.

–Рогулину я вычеркиваю, совсем забыл. Жена врага народа с сыном. Её муж – инженер завода – арестован. Все данные по делу, на обороте.

Василий Петрович взял два листка в руки и тяжело вздохнул.

–Да мне и остальные не нужны. Мне своих людей кормить нечем, Вы же без ножа меня режете.

–Это что за антисоветские разговоры? Ты указ ЦК компартии читал? От себя добавлю, на следующий год эвакуированных будет больше.

Василий Петрович направился к выходу и вдруг остановился.

–Товарищ Багрянский, а эту бабу с дитем, тоже в никуда?

–Пока да, если не будет распоряжения отправить её в АЛЖИР. Но это уже не моя забота. Иди, отец, иди.

Кузнецов вышел из одноэтажного здания, в котором располагался эвакуационный пункт и сразу увидел четыре подводы, на которых сидели эвакуированные. В основном, женщины разных возрастов и дети. По списку проверять не стал. Как оказалось, напрасно он этого не сделал. Лишь оказавшись у себя в правлении и занявшись распределением прибывших понял, что привез в хозяйство лишнюю семью.

–Рогулина? – строго спросил он, глядя на молодую женщину, испуганно прижимающую к себе мальчика лет шести-семи.

Она кивнула медленно, с достоинством, даже попыталась улыбнуться, но страх, дикий страх плескался в ее красивых, голубых глазах.

–Как зовут?

–Наталья Остаповна, – пролепетала она еле слышно.

–Так. Наталья Остаповна, прибыла с эшелоном, который привёз шахтёров Донбасса, так? Так. А должна была приехать с заводом Пархоменко. Как так получилось?

–Я уже объясняла товарищу Багрянскому, я поехала к родителям в Донецк. Оттуда уехать не смогла. И когда поехала на вокзал, узнала, что оттуда в Казахстан отправляется состав. А когда мне сказали, что состав идет в город Караганда, я обрадовалась. Ведь именно туда и должны были отправить рабочих завода. Я с сыном и забралась в один из вагонов. Рассчитывала по приезде найти мужа, он инженер завода Пархоменко.

–Понятно. А товарищ Багрянский сказал тебе, что твой муж арестован?

–Сказал. Сказал, что его взяли по анонимному доносу, что он готовил заговор против товарища Сталина, анекдоты про него рассказывал. И будто бы, у него нашли чертёж какой-то бомбы. Но это все неправда, неправда, я не верю этому. Он не мог. Петя всегда, слышите, всегда уважал товарища Сталина и верил, что будущее за коммунизмом.

При последних словах женщина выпрямилась и закрыла лицо руками.

–Ну ладно, будем надеяться, что разберутся. А сейчас я обрисую тебе твое положение. Твой муж-враг народа. Если ты не согласна с этим, то тебя вместе с ребенком этапируют в Алжир. Поясняю, в ста километрах от Караганды, есть такое селение, Акмол называется. Там находится Акмолинской лагерь жен-изменников родины. Будешь отбывать там срок. Вариант второй. Ты отказываешься от мужа, в тюрьму тебя не посадят, но и льгот и пособий ты лишаешься. В Донецк ты вернуться не сможешь, а здесь тебя ждет верная смерть от голода. Так что, мой тебе совет: добровольно отправляйся в НКВД и просись в этот лагерь. Хоть впроголодь, а поживешь.

–А можно, я здесь останусь?

–Нет, милочка, нет. Единственное, что я могу для тебя сделать, это отвезти обратно в город.

–Я не поеду.

–Тебя будут искать. Иди с глаз долой.

Женщина направилась к двери, держа ребенка за руку.

–Постой, – окликнул её председатель, – что это у тебя на голове?

–Шляпа.

–А теплые вещи с собой взяла?

–Нет.

–Деньги есть?

–Немного.

–Тогда поспрашивай у местных женщин вязаные вещи. Все, иди. Без тебя забот хватает.

Чуть позже выглянув в небольшое, размером с форточку, оконце, увидел её, рядом со стариком по имени Толеутай-ата. А сейчас на дворе конец ноября.

– Ну допустим, Зина, – стукнул Василий Петрович кулаком по столу так, что женщина вздрогнула, – врагам народа мы помогать не будем, но семье Базарбаевых, которые усыновили ребенка-сироту, мы должны же как-то помочь, а?

–Ну да, – неуверенно согласилась с ним Зинаида, – им можно. Я видела его, уже по-казакски хорошо понимает и говорит немного. Вот что значит, дети. Я столько здесь живу, не могу выучить. Сложный язык. А знаете, как они его назвали?

–Нет.

–Женис. На русский переводится как победа, представляете?

–Ай, какие молодцы, а сколько у них, у самих, детей было?

–Пятеро, один умер, теперь, вот, снова пятеро.

–Итак, решено, увеличим им пайку. Глядишь, пацан выживет и в люди выбьется.

За работой Багрянский не заметил, как почернело небо, в окна заглядывала беззвездная темень. Он уже битый час составлял докладную на имя помощника областного прокурора по Карагандинской области, товарищу Закитовой.