— Теперь моя очередь, — Арес занял место Мика.

Арес двигался не спеша, медленно проникая в меня, что бы так же медленно отодвинуться. Его движения распылили меня, мне хотелось большего. Хотелось быстрее, сильнее. И я сама начала двигать бедрами ему навстречу. И Арес сорвался. Яростными движениями он овладевал мной, сжимал мою грудь, зажимал соски между пальцев. Мик занял место Ареса и заглушал мои громкие стоны, таким же яростным поцелуем, как и движения моего принца. Второй оргазм поглотил нас с Аресом, чистое наслаждение прошло сквозь тело.

Мои! Я действительно самая счастливая!

После столь бурного секса, я позволила себе ещё немного поваляться, наслаждаясь обществом своих мужчин. Присутствовало некое стеснение с моей стороны, все же это было неожиданно. Мои мужчины больше не ругались, не делили меня между собой, а любили все разом.

Позже Кит тоже присоединился к нам, и мы вчетвером рассказывали обо всем, что случилось.

Конечно, некоторые моменты я опустила. Мне не хотелось рассказывать о пережитом, особенно о тех днях полными боли и отчаяния. Рассказ затянулся часа на два, каждому из нас было, о чем поделиться.

Кит за этот месяц стал словно другим человеком, не падал на колени, не называл госпожой и наконец-то перестал обращаться ко мне на «Вы». Стал более силен, как физически, так и морально. Он начал учится и это очень меня радовало. Возможно уже в этом году сможет поступить в академию. Только осталось решить вопрос с его освобождением. О чем мы и начали разговор.

— Я больше не раб, твой отец сделал документы и отдал их мне, — признался Кит.

— Что ты сказал? — я подскочила с кровати. — Мой отец? Что он тебе сказал?

Я не верила, что папочка проникся чувствами к своей дочери и сделал это ради меня. Я несколько раз на собственной шкуре убеждалась, что все его действия имеют некий смысл для него и выгоду, естественно тоже для него.

Почему проблема не приходит одна?! Нет, я рада, безумно рада, что Кит больше не раб и его ждёт лучшая жизнь и все благодаря каким-то бумажкам. Но эти самые бумажки были сделаны благодаря отцу и это плохо.

— Он сказал, что сделал это ради тебя и твоего счастья. Ты думаешь у него есть скрытый мотив?

— Не думаю, а знаю. Мой отец не плохой человек (в определенной степени), но и хорошим его не назовешь. Что бы он не делал, он делает это только ради себя. Так что твоя свобода не жест любви.

— Я не должен был брать у него бумаги? — Кит был сбит с толку и разочарован.

— Нет, все в порядке. Просто… теперь остаётся ждать, чем обернется твоя свобода и что потребует папочка.

— Извини.

— Ты не виноват Кит, тут дело в отце и только. Но не думаю, что он потребует чего-то невозможного.

Закрыли этот разговор и как раз вовремя. В дверь постучались и вошёл дядя.

— А я вас везде ищу, а вы значит прохлаждаетесь. Кит, тебя ждут учителя, не стоит пропускать лекции. Анита больше никуда не исчезнет, обещаю.

— Спасибо вам Саахар, мне действительно стоит пойти.

Кит поцеловал меня в щёчку и убежал. Ого! Они уже по именам друг друга называют, многое же я пропустила. Но от их новых отношений, в груди наливалось тепло. Вот она моя семья, и мне безумно с ними повезло. Кстати, говоря о семье.

— Как там Тим? — спросила дядю.

— Ждёт тебя.

— Меня? — немного удивилась.

Я думала он будет занят первое время разговорами с отцом и лекарями. Все же восстановление памяти сложный процесс, особенно у Тима. И неизвестно, будет ли вообще результат от лечения.

— Он больше не тот Тим, которого мы знали. От его личности практически ничего не осталось. Он боится каждого, кто заходит в его комнату. Когда он увидел меня в первый раз — упал на колени, — проговорил с надрывом. — Боги… Он доверяет только тебе Нита. Прошу, помоги мне еще немного.

— О чем ты? Тебе не нужно просить меня об этом. Я твоя семья, и семья Тима. Он в своих старых покоях?

— Да, я решил, что старая обстановка навеет воспоминания.

— Ну, раз обед мы пропустили, то я не против отужинать в кругу близких. И Тима приведу.

— Спасибо Нита.

Поцеловала парней и ушла к Тиму.

Нелегко нам всем придется. И пусть даже если не получится вернуть Тиму воспоминания и его личность, я хочу, чтобы он перестал быть рабом. Мне хочется видеть его улыбку, такую веселую и нежную. Хочется нормально с ним поговорить, без этих его «госпожа».