— Может быть Вы прочитали и про другие расы?

— Нет, только про то, что в Федерации живут раахи, люди и эльфы, не много драконов, а гномы и дриады почти не встречаются за пределами столицы.

Мне опять стало обидно за себя. Ну как так? Все, что я читаю, это информация для меня не новая и понятная. А про себя не могу ни чего вспомнить. Я же стараюсь, но не могу. Мне иногда кажется, что все хотят от меня услышать пересказ фильма, который смотрели все, кроме меня.

— Анабель, какие качества, Вы, цените в окружающих?

— Честность, доброту, порядочность. — Я снова подняла глаза на доктора, таких вопросов раньше не было.

— А, что Вы думаете об изменах? — И такого, тоже не было.

— Это низко. — За спиной раздался смешок. Интересно, это помощник другого мнения или он что-то увидел в окне?

— Анабель, для Вас комфортно Ваше имя и фамилия? — Какие у него странные вопросы.

— Не очень, скорее даже не комфортно, как будто чужое, но что есть, то есть, не я же выбирала. — Еще один смешок за спиной. Я не выдержала и оглянулась, но странный помощник все так же стоял к нам спиной и смотрел в окно.

— Вы очень хотите вспомнить себя и свою жизнь до аварии? — Ни чего себе вопрос, конечно хочу. Только не говорите, что я ленивая или выдумываю себе амнезию, только не Вы, пожалуйста. Думала я, а сама кивала головой.

— Тогда у меня плохие новости, мисс Блеск. — В этот момент я услышала, как у меня бьется сердце. Как плохие? Подождите, я не хочу тут прожить жизнь! Хотя вряд ли мой бывший муж захочет оплачивать мое пожизненное проживание в элитной клинике. И куда меня теперь? Нужно точнее формулировать свои желания, Анабель, хотела отсюда и не важно куда, вот, пожалуйста. Слезы покатились по щекам. — Что Вы, мисс Блеск, не стоит так расстраиваться, есть люди, которые вполне спокойно живут в подобной ситуации дальше, уверен, что и Вы с этим справитесь. — Что!? Так, Анабель, соберись, живут, осталось узнать, где. — Как я уже сказал, память мисс Блеск не восстановится, такое состояние называют замена личности или чистая душа. У пострадавшего меняются вкусы, приоритеты, ценности, редко появляются знания или способности, которых не было раньше. Как понятно из термина, это полностью другая личность. Единственное, что является проблемой, это то, что пострадавший по своей сути ребенок, взрослая и осознающая себя личность, отдающая отчет в своих действиях и поступках, но совершенно не знающий себя в этом мире. Он заново знакомится с сами собой и в этом знакомстве необходимо помочь. Я не вижу причин для дальнейшего содержания здесь мисс Блеск. — Я уже вытерла слезы и посмотрела на доктора. А почему Вы говорите это своему помощнику, доктор Добс? — Так, что можно звать лечащего врача и готовить документы. Что Вы на это скажите, раах Мрак? — Кто!? Вот это мой бывший муж!?

Раах Мрак на это ничего не сказал, он просто молча вышел из кабинета.

А я сидела и не шевелилась. Как же я ждала этого момента, когда мне скажут, что мне можно выйти и больше не возвращаться. Но теперь я боюсь того, что там. Куда мне теперь идти? Перед глазами появилось воспоминание, мое воспоминание, и оно было совершенно не радостное, записка Максимилиана Мрака. Лечение закончено, ты оплатил его, а я так и не сказала тебе спасибо…

— Мисс Блеск, Вы пришли в себя? — Доктор Добс, Вы все еще здесь? — Хотите попить? Нет? Хорошо. Готовы слушать дальше? — А что, еще продолжение будет, или Вы сейчас скажите, что пошутили. — Вы можете выбрать себе социального работника, их называют опекун, он поможет адаптироваться в жизни, выбрать то, что Вам по душе. Считайте, что Боги дали Вам второй шанс, не упустите его.

— Спасибо, доктор Добс. — Получилось почти не слышно.

— Пожалуйста, мисс Блеск. Все будет хорошо.

Сидя на кровати в своей палате, я рассматривала содержимое бумажного пакета, принесенного довольной медсестрой. Интересно, она уже знала, что там внутри?

— Ваш муж передал вещи. — Протянула она мне этот самый бумажный пакет. Бывший муж, подумала я.

Малюсенькая комната со светлыми, почти белыми стенами. Белая кровать и тумба, белое постельное белье, белая одежда пациента клиники… Сколько же оттенков белого существует, кажется, что их все собрали в этом месте. Я уже говорила, что ненавижу белый цвет? Кажется, да, но только что узнала, что сильнее, чем белый ненавижу ярко-розовый, на столько сильно, что мой мозг вспомнил, это цвет фуксии.

Рядом со мной лежало, предположу, что это платье, а не кофта, либо кто-то забыл положить в пакет нижнюю часть одеяния, комплект нижнего белья, а рядом с кроватью красовались туфли на очень высоком каблуке, и все цвета фуксии, казавшемся на больничном белом фоне еще ярче. Еще немного посмотрев на комплект одежды, предоставленный бывшим мужем, я начала в это упаковываться, других вариантов у меня все равно не было. Белье велико везде, совсем везде. В бюстгальтер поместилось бы три моих груди, и это в каждую чашечку, трусики, трусами этот кусочек кружавчиков сложно назвать, держались на мне на честном слове. Но до конца меня добило платье. Признаюсь, мне понравился фасон, вот честно. Длинные рукава летучая мышь, свободный верх и обтягивающий бедра низ. Но это в теории, на мне это смотрелось совсем не так притягательно. Рукава платья плотно облегали предплечья широкими манжетами, и на этом все. Верх платья норовил куда-то сбежать оголив меня совершенно не пристойным образом, низ платья тоже не собирался обтягивать бедра, а длина платья позволяла лишь чуть-чуть прикрыть попу. Получился розовый короткий мешок с рукавами и огромным вырезом. Надевая туфли, я воздавала хвалу всем Богам, что Анабель Блеск не вставила имплантаты и в ступни. Как на этом ходить? Придерживая вырез платья рукой, я осмотрела себя, даже знать не хочу, как это выглядит со стороны, хорошо, что здесь нет зеркал.

Одергиваешь платье вниз, чтобы хоть как-то прикрыть попу, оголяется грудь, прикрываешь грудь, здравствуй голая попа. В процессе моего выбора, что прикрыть, меня и застала медсестра.

— Готовы? Ваш муж ждет.

— Бывший муж. — Поправила я медсестру на этот раз. А сама пыталась понять, зачем он меня ждет. Может все-таки хочет услышать спасибо за оплаченное лечение, или за вот этот наряд?

Проковыляв на каблуках-ходулях до фойе, я увидела своего бывшего мужа, его сложно было не заметить, он возвышался над всеми, как огромная статуя, статуя, которая смотрит на меня. Доктор Добс, а давайте Вы прямо сейчас появитесь и скажите, что ошиблись и меня рано выписывать, пожалуйста. Но чуда не произошло, и доктор Добс не спешил появиться. Взгляд рааха Мрака мрачный, тяжелый и даже какой-то свирепый, уничтожающий. Да что я тебе сделала то?

Бывший муж преодолел разделяющее нас расстояние в два быстрых шага, жестко взял меня за локоть и потащил к выходу. Именно потащил, я не успевала перебирать ногами с такой скоростью. Может я сломаю ногу на этих ходулях и меня оставят здесь еще?

— Блеск, шевелись. — Приказной тон и почти рыком. — Я не собираюсь тут задерживаться. — Мне бы промолчать, но…

— Да, Вы, что? Тут так мило.

Резкая остановка, быстрый поворот ко мне. Еще один уничтожающий взгляд, от которого я вросла в землю. Клянусь, я слышала тихое рычание. Медленный поворот и мы уже спокойным шагом выходим из клиники. Ну, как спокойным. Кто-то вполне так умеренно шел, а кто-то семенил, вдогонку пытаясь не свалиться с ходуль и с попеременным успехом свободной рукой поправлял то верх, то низ платья. Мой локоть все так же был в жесткой хватке рааха Мрака, но возмутиться или попробовать его освободить, я теперь как-то не рискнула.