Оказалось, что студенческий билет ему отдал его друг, которого исключили из университета в прошлом году. Гриша приклеил свою фотографию, поставил печать и теперь покупал алкоголь, когда хотел.

Это было очень изобретательно.

– Завтра тоже можно прийти ко мне после школы, – сказал я, когда мы пришли ко мне.

– Хорошо, зомбяк, тогда завтра тоже завалимся.

– Здорово. Можно будет всем вместе сделать уроки.

Артем и Гриша засмеялись.

– Что смешного?

– Ничего-ничего, – сказал Артем, проходя в зал. – Налейте бухла, а?

Факт: когда общаешься с людьми, неизбежно попадаешь в неожиданные и неловкие ситуации. Раньше меня бы это напугало. Но в последние несколько недель все изменилось.

Я почти не боюсь.

На факультативе по психологии Ольга Алексеевна рассказывала про древние культуры и их представления о душе.

– В Древней Греции словом «персона» обозначалась маска, которую надевал актер театра во время выступления. Все ведь слышали про греческие трагедии? – спросила она с улыбкой.

– Про Агамемнона и его веселых друзей? – спросила Соня Ильвес.

– Ага. Уже во всех древних культурах и религиях было понятие души, – сказала Ольга Алексеевна.

Я поднял руку. С этими словами я не мог согласиться.

Обычно я не прерывал учителей, потому что это было неправильно, но Ольга Алексеевна показалась мне понимающим человеком.

– Да, Леша?

– В буддизме нет понятия души. В индуизме есть «атман», то есть душа, а в буддизме «анатман». Это противоположное понятие.

– О, буддизм я люблю, – сказала Женя Смольникова. – Мне особенно нравится вот это: «Встретишь Будду – убей Будду. Встретишь патриарха – убей патриарха. Встретишь…» – забыла дальше.

– «Встретишь архата – убей архата, – продолжил я. – Встретишь отца и мать – убей отца и мать, встретишь родича – убей и родича. Лишь так достигнешь ты просветления и избавления от бренности бытия».

Я прочитал это высказывание давным-давно где-то в Интернете и сразу запомнил. Иногда я запоминаю то, что не понимаю.

– Что это за хрень? – спросила Вика.

– Это дзен-буддизм, – ответил я.

– И что значит этот дзен? – спросила Алина.

– Буддизм – это освобождение от страстей, – сказала Соня. – Нельзя ни к чему привязываться. Только тогда можно достичь просветления.

– Точно, – Ольга Алексеевна кивнула ей. – А в дзен-буддизме просто другие методы достижения просветления. Не стоит читать священные тексты, не стоит слушать никаких учителей или искать истину вовне. Все ответы можно найти внутри себя.

– Мне нравится, – хихикнула Женя. – Не слушать учителей. Вот бы физичка взбесилась, если бы ей такое сказали.

– Хрень какая, – сказала Вика и закатила глаза.

– Ничего не хрень, – ответила Женя. – Это концепт.

Алина хмыкнула.

– В буддизме считается, что жизнь полна страстей, которые мешают человеку, – продолжила объяснять Ольга Алексеевна. – Пока не избавишься от этих страстей и привязанностей, пока будешь совершать плохие поступки, будешь вечно перерождаться. А когда достигнешь просветления, то попадешь в нирвану.

– А кто считает плохие и хорошие поступки? У местного бога должен быть суперкомпьютер, – улыбнулась Вика.

– В буддизме боги стоят ниже, чем люди, – сказал я. – Они ничего не решают. Это все карма. Каждому воздается по его заслугам.

– Тем более. Буддизм нелогичный. И при чем здесь отсутствие души?

Вика все считала нелогичным, кроме математики. Возможно, она была права. Но тут внезапно я сам кое-что понял.

Я погрузился в это понимание целиком и полностью. На несколько секунд я даже забыл, что надо дышать. И я понимал, что должен был объяснить это.

– Духовные учения не должны быть логичными, – сказал я, глядя Вике в глаза. – Они должны приносить умиротворение. Спокойствие. Если буддизм не приносит тебе спокойствия, то это просто не твое. Наверное, тебе нравится наука, вот и все.

– Конечно. Наука рулит.

– А кому-то нравится концепция буддизма, – продолжил я. – В буддизме нет души, есть просто составляющие ее дхармы. Мельчайшие частицы, из которых состоит человек. Как из атомов. Если человек не достигает просветления, то он проводит много жизней в сансаре, умирая и рождаясь снова. Но если он достигнет просветления, то он избавится от всех страстей и привязанностей. Он избавится даже от самого себя. Он распадется на составляющие его дхармы, чтобы создать что-то новое. То, чего еще никогда не было. Это и есть настоящее просветление. Отпустить этот мир. Отпустить все. Полюбить все. Но знаете, что самое интересное? – я улыбнулся, ожидая, что кто-нибудь спросит что. Все молчали, и я продолжил: – Современная наука говорит, что когда человек умирает, его атомы становятся чем-то другим. Карл Саган говорил, что мы все были рождены в звездной колыбели Большого взрыва. Нам всем уже несколько миллиардов лет. Когда мы умираем, мы распадаемся и даем начало новой жизни. Новым звездам. Мы в любом случае попадаем в нирвану.