– А и пусть сожгут! Туда им, ведьмакам, и положено. Батюшка Ефимий так говорит.

Луч солнца скользнул по столу, по лицам людей, за ним сидящих, и вспыхнул пламенем костра в глазах женщины, судорожно сжимавшей углы платка.

***

Доложили воеводе. Тот распорядился послать людей верных, земского старосту и двоих приказных, проверить, чем там по ночам занимается Ярилов. Ишь, какая фамилия языческая!

Те на следующий день, как отзвонили колокола заутреню, доложили: задержали, мол, Ярилова. Жена тихонько ночью отворила, впустила «гостей», те сапоги сняли, чтоб не греметь, и на чердак поднялись. Там с поличным Мишку Ярилова и задержали.

Варил, сами видели, варил зелья, чтоб людей портить. Заклятья шептал. Сидит теперь в подвале в приказном доме. А книги сразу в костер бросили, чтоб добрых людей не смущали.

Осерчал воевода, как же в костер, когда разобраться надо, что за книги такие. А поздно, говорят. Ох, дуболомы, вот и посылай таких.

Приказал воевода Мишку привести. Тот сначала смотрел орлом: никаких зелий не варю, травы то в помощь людям, от многих болезней, да многие в городе подтвердят, скольким помог! И заклятий никаких не знаю, молитвы читаю, видели ж ваши нарочные, иконы по сем углам. Без молитвы то какое излечение.

– А книги богохульные?

– Не было никаких таких книг, все церковные. Молитвенные.

Воевода прочел бумагу, составленную писарем. Посланные им приказные провели обыск по всем правилам, все записали. «В небольших коробочках и шкатулках, подле Ярилова найденных, обнаружились малорослые коренья, тетрадки гадательные, разложены всяческие травы сушеные, несушеные, тертые и не тертые, а около них книга диковинная со словесами непонятными, а кругом комнаты расставлены кости человеческие.»

Когда на чердак вломились, он как раз вынимал из зарытой в муке в лукошке "книгу заговорную", "притворную к блуду" и начинал " волшебное действо чинить".

– Православный я. Не колдун, – вся спесь с Ярилова сразу спала. – А кости для изучения, я ж руки-ноги правлю, когда требуется.

– И череп человеческий для этого?

Замолчал Мишка, в пол смотрит.

– Увести! – приказал воевода. А сам сел думу думать.

Может, и вправду наговорила на мужа дурная баба на мужа постылого? Если признают Мишку еретиком, ведь сожгут. – Воевода почесал затылок. – Хоть и по закону на Руси еретиков жгли, да вот во вверенных ему землях не водились еретики, откуда им взяться в городе, где на каждом шагу то храм, то монастырь. Народ законопослушный., набожный. В 1764 году епископ Виктор получил указ Святейшего синода, которым предписывалось упразднить Сретенский девичий монастырь в городе Городенце, а лучшую ризницу и два больших колокола оттуда передать во Владимирский Успенский собор, так жители воспротивились этому, заявили что означенный монастырь построен не из казенного иждивения, а того града купцом из собственного капиталу.

Какие уж у нас еретики, а тем более колдуны… Колдуны все во Флорищевой пустыни сидят, высунуть нос не смеют, для того и поставлен Городенец с его монастырями и храмами – для охраны. Пограничье здесь, чтоб дальше, к Москве, колдуны не сунулись.

С другой стороны, может и надо постращать людей. Больше порядку будет. Воевода еще раз прочитал бумаги. Распорядился: на дыбу его. Там сознается. .

***

Под пыткой Мишка назвал имена тех, кого лечил. А те – все, как один – на допросах уверяли, что читал Ярилов исключительно молитвы. Да разве б они с колдуном связались!

В ходе следствия выяснили, что Ярилов лечил многих "болящих по просьбе самих жителей города. Врачевал он не только лихорадку и несварения, но занимался костоправством и лечил от "безумия". Все эти излеченные при допросе единогласно показали, что Ярилов лечил их от разных болезней, а что же касается его "учения, еретических книг и волшебства, то на это у них подозрений не было, напротив, по их словам, Ярилов всегда казался им богобоязненным и добрым.

И что прикажете воеводе делать? Отпускать после пытки? Непорядок это. И приказал градоначальник пытки усилить, бить батогами. И лишь под страхом быть распятым, да еще «вынуть очи» Мишка признался: книга еретическая у него уж 10 лет, и как прочитал он в первый раз, так и отрекся по ней от "Всевышнего Истинного Бога", но " от Христа он вовсе не отрекался". По этому тайному учению "он и дьявола и сатану чтит и теперь владыками их признает, клянется им" – быть постоянно в их дьявольской воле и "призывает к себе еретиков Дионисия и Варлаама", идет по их учению и "себя рабом их на словах признает".

И все же не решился воевода сам распорядиться, составил бумаги да отправил по инстанциям.

«Предать его сожжению на костре как колдуна и еретика, согласно указам» – пришло вышестоящее распоряжение.

***

В марте, аккурат перед Масленницей, Мишку Ярилова казнили при огромном стечение любопытствующих горожан. По российской традиции преступника поместили в сруб из бревен, обложенный соломой. К ужасу собравшихся, он отказался от отпущения грехов.

– И вправду колдун, ведьмак! – ахали в толпе.

– Нераскаянным отправился на высший суд, ох не будет нам добра, напакостит еще Мишка!

Воевода облегченно вздохнул. Нет теперь греха на душе, точно Мишка колдун и еретик. А мужика, который по всем трактирам рассказывал, что сам видел, как проклял колдун город, велел воевода бить батогами. «В руку имать батогов по пяти» прямо при народе.

Чуть не забили мужика. По правилам после каждого удара должен был кричать «виноват», а тот лишь крестился и орал «Святой истинный крест, сам видел, когда бревна упали, Мишка из огня руку высунул и пальцем погрозил. Быть, мол, беде в городе». Ладно жена слезами улилась, умолила, мужик и смирился, покланялся, признал, что виноват. Правда, потом, когда жена уводила его с площади, сгорбленного от ударов, бормотал что-то о проклятье колдуна. Но этого уже никто не слышал.