II. Следствие не было связано формами и сроками, и права личности в нем не были ограждены. Обвиняемый был бесправным объектом в руках следователя и не всегда даже знал, в чем именно и в силу каких оснований его обвиняют.

III. Производство как следствия, так и суда было негласное, тайное.

IV. В этом производстве господствовала письменность. Судебное решение основывалось на целом ряде бумаг, из которых судья и знакомился с различными сторонами и обстоятельствами дела.

V. Розыскной процесс стремился с помощью, так сказать, улавливающих вопросов и прямого принуждения вырвать у подсудимого сознание или заставить раскрыть соучастников. Долгое время с этой целью употреблялась пытка.

Современный процесс не принуждает к сознанию. Он покоится на мысли, что вполне возможно раскрыть истину в живом состязании сторон, и не прибегая к таким ненадежным доказательствам, как вынужденное сознание.

VI. Розыскной процесс знал три вида приговоров: 1) обвинительные, 2) оправдательные и 3) absolutio ab instantia, «оставление в подозрении». При открытии новых доказательств оставленный в подозрении мог быть снова привлечен к суду по данному делу. Оставление в подозрении тяготело над человеком и, конечно, во многих случаях могло быть сильным толчком к преступной деятельности.

VII. Указанные выше три вида приговоров имели главным своим источником то обстоятельство, что розыскной процесс не знал гуманного принципа современного уголовного права – in dubio mitius, сомнение в пользу подсудимого. Современный процесс, отводящий этому принципу широкое место, знает только два вида приговоров: обвинительные и оправдательные.

VIII. Кроме пересмотра судебных решений по обжаловании их, инквизиционный процесс, знал ревизионный порядок пересмотра; некоторые решения, и без обжалования, непременно пересматривались высшей инстанцией. В настоящее время ревизионного порядка пересмотра не существует.

Таким образом, в истории процесса мы наблюдаем смену трех типов: 1) древний, частно-исковой уголовный процесс; 2) инквизиционный или розыскной процесс; 3) современный обвинительный процесс.

Активные функции сторон по защите своих прав перед судом сохраняются и в дальнейшем [25] течении процесса во всех стадиях развития процессуального отношения. Напротив, суд в той же широкой обрисовке процесса, является пассивным его элементом. Возникновение процессуального отношения происходит помимо его инициативы, и в осуществление сторонами их процессуальных функций суд не вмешивается, – на нем лежит только обязанность вынести решение по предмету правового спора сторон. В этом широком виде при общем условии отграничения функций сторон от функций суда процесс носит наименование состязательного (обвинительного) процесса. Его теоретической противоположностью является судопроизводство розыскное (следственное), в котором функции суда и сторон слиты, в котором как инициатива возбуждения дела, так и активная роль по обоснованию и выяснению спорного правоотношения принадлежат суду. В таком судопроизводстве стороны могут отсутствовать или быть представлены в слабой мере, и само оно утрачивает картину юридического отношения. Положительное право обычно колеблется между названными типами, то строя свои институты по началу процесса состязательного, то, приближая их к порядку розыскному <…>

Когда не существует настоятельной нужды в усиленном ограждении государственных интересов и поглощении ими интересов личности, полицейский элемент исчезает из процесса, и суд из орудия управления превращается в нормальный институт правосудия. Процесс при таких условиях также приобретает свою нормальную физиономию – именно, в нем появляются отделенные от суда, обладающие обширными правами, стороны, а суду отводится только его естественная роль органа, призванного к разрешению спора сторон о праве; одним словом, – процесс становится обвинительным, или состязательным <…>

В этом чистом виде процесс в его положительно правовой организации никогда не существовал. Преобладали ли в нем под влиянием различных исторических причин полицейские начала или под влиянием противоположных причин эти начала падали, положительно-правовая организация процесса лишь склонялась, в большей или меньшей степени, в ту или другую сторону – в сторону розыска или в сторону состязания, сохраняя тут и там, в различных своих институтах, отдельные положения, мало совместимые с основным тоном всей организации <…> Чистый тип процесса, розыскного или состязательного, есть теоретическое обобщение. Установленный на почве этого обобщения тот или другой принцип процесса есть критерий для оценки отдельных процессуальных институтов в том виде, как они существуют в действительности, и в том виде, как они должны быть организованы. Использование государством того или другого из этих принципов есть дело сложной государственной жизни и государственных потребностей, и весы судебной политики государства могут склоняться, в зависимости от этого, как в ту, так и в другую сторону. Дело науки указать законодателю, что суд при всех условиях государственной жизни, должен оставаться органом правосудия и что надлежащая организация его деятельности осуществима только при сохранении тех начал процесса, которые подсказываются развитием правовой культуры. А это развитие приводило и приводит к торжеству состязательного начала.

Современный процесс, как западных континентальных государств, так и русский по Судебным Уставам, также не представляет чистого типа. Это смешанный процесс, в котором розыскные начала сочетаются с началами состязательными. Предварительное следствие целиком построено по розыскному началу; права обвиняемого в этой стадии процесса ничтожны, – во всяком случае, они так малы, что нет возможности говорить об обвиняемом, как о стороне. Попытки современного законодателя ввести защиту в стадию предварительного следствия, с полным основанием приветствуемые теорией, как шаг к преобразованию предварительного следствия по состязательному типу, представляют робкие полумеры, не обещающие полного успеха, потому что они стоят в противоречии с той почтой, на которую они переносятся. По состязательному типу современный континентальный процесс строит только окончательное производство, но и в этой стадии легко устанавливается пережиток розыскных начал, в силу которых суд выполняет те функции, которые по принципу должны быть предоставлены сторонам <…>

Но допуская сочетание розыскных и состязательных начал, современный процесс твердо установил один общий принцип, в силу которого уголовное преследование всегда сохраняет публично-правовой, официальный характер. Это преследование ведется против обвиняемого государством <…> Даже в тех случаях, когда положительное право допускает частное преследование, это преследование представляет выполнение публично-правовой функции, происходит во имя публично-правовых интересов и создает публично-правовые отношения.