Шрифт:
– Стой, Лизунка, стой! – обида мгновенно исчезла. – Собирать сплетни – это моя обязанность, забыла? Ох уж эти бабы, зачем я только связался с ней, – всплеснул руками Саша, поняв, что помощницу не вернуть. – Аллах свидетель, поседею я за сезон с этой девицей. То ее кавалеры в магазин ломятся, отгоняй их словно мух от еще дымящейся кучки. То ее подруга кренделя выписывает, а я им обеим сопли вытирай. Нет, Аллах, здоровым мне домой не уехать.
В полумраке сувенирного магазина, среди витрин с магнитами, брелками и назарами 4 , замерла Нилюфер. Неестественно выпрямилась, взгляд воткнут в стену. В керамическое панно с первой сурой 5 Корана, восхваляющей Аллаха. Губы торопливо шевелятся, словно боясь не успеть за всхлипами сердца.
4
Амулет от сглаза. Синяя/черная точка на синем стеклянном поле, наложенная на белый или желтый центр (так называемый «глаз»).
5
Глава Корана.
Лиза машинально прижала ладонь к груди, туда, где тонкой джинсой сарафана было скрыто ажурное распятие – прошлогодний подарок родителей перед первым отъездом их сокровища в Турцию.
С юной Нилюфер девушка познакомилась две недели назад. Русская и турецкая казашка 6 , волна и огонь, яркое солнце даже сквозь тучи и беспросветная мгла, рассудительность и порывистость. В других обстоятельствах у девушек не было ни малейшего шанса стать друг другу кем-то большим, чем пара знакомых. Но курорт, фантазер и затейник, диктует свои правила, сталкивая противоположности, уравновешивая минусы, дополняя плюсы и тем самым облегчая жизни.
6
Месхетинка. Турки-месхетинцы – исконные жители Месхетии, области на южной и юго-западной территории современной Грузии (на границе с Турцией). В 1944 году в целях улучшения условий охраны границы СССР были выселены в Казахстан, Киргизию и Узбекистан.
– Нилюфер? Что случилось, дорогая?
– Аллах пришлепнул твои подозрения в адрес моего любимого, косматая, – в голос Нилюфер вкралось торжество. – Ты, мнительная рыжая кулема, слишком часто включаешь мозги и слишком редко идешь на поводу у сердца. Как ты собираешься быть счастливой с реальным мужчиной, а не с плюшевым крокодилом, с которым ты спишь?
В первые дни своеобразная манера выражения симпатии новой знакомой вынуждала Лизу сторониться своей соседки по Бутиковому раю. Но ворчливый шарик была не из тех людей, кого можно игнорировать без их на то разрешения, поэтому она все бесклиентные минуты проводила в текстильном, прямотой и естественностью высказываний доводя Сашу до нервного тика. Крепкая дружба и яркая любовь зачастую рождаются от скуки. Кажется, коротаешь время в болтовне, но незаметно для себя открываешь в гравии бриллиант и сам становишься им же.
– Неужели гарсон 7 объявился?
– Здрасьте, баба Настя! Во-первых, не пропадал он, а был занят на работе, как я тебе и объясняла. Туристы же в его кафе реками текут, как на концерт мировой звезды. Во-вторых, гарсоны – не мой уровень, сколько раз повторять, косматая? Мой любимый – совладелец кафе. Напряги остатки мозгов и ради Аллаха запомни это.
– Все они на курорте… совладельцы, – пробормотала Лиза. – А ты, если долго не видишься со своим гарсоном, становишься капризной тучкой. Красивое явление природы, но близко подходить опасно. Шибанет молнией так, что имя мамы забудешь. А сейчас сияешь словно нагеленные волосы турка под солнцем. Признавайся, снова звонила ему?
7
Официант (тур.).
Из взгляда Нилюфер выпрыгнули шаловливые зайчики поглядеть на любопытную подругу хозяйки.
– Завари чай, косматая, а я пока витрины выставлю к магазину. Туристишки ни пить, ни есть не могут, если в коридоре Бутикового рая нет стоек с брелками и магнитами, так думает Ахмет. Не повезло нам с тобой с патронами. Моего того и гляди Кондратий хватит из-за какой-нибудь мелочи, твой вообще как будто из дурдома сбежал.
Лиза хмыкнула. Работать с неунывающим Сашей ей нравилось. Порой весь Бутиковый рай сбегался послушать их болтовню или поглядеть на их причуды, поднимавшие настроение. Первое правило торговли: «на губах улыбка – в кошельке денежка». Туристам приятнее покупать у веселых продавцов. В текстильном веселья, чудачеств и сладостей, принесенных Саше гостями отеля из ресторана, было хоть отбавляй.
Получив долгожданный чай и цапнув квадратик дынного локума с фисташками, Нилюфер довольно засопела.
– Отвечаю на твой вопрос, косматая. Перед открытием магазина я заскочила на базар, хотела купить свежих фруктов для своей красоты. Прохожу по базарной вони мимо лотка с рыбой, смотрю, продавец леща потрошит. Кровавые кишки во все стороны разлетаются, рыбья голова на асфальте жужжащими мухами облеплена. Отгадай, косматая, для кого потрошили несчастного леща? Для моего любимого!
Лиза вздрогнула. Замершая было недолюбовная история вспыхнула с новой силой, грозя сжечь дотла девичье спокойствие. Крах иллюзий пережить сложно. Пожалуй, пора собирать у туристов валерьянку.
– Заметил меня, аж в лице изменился от радости. При всех обнять, конечно, не посмел, воспитанный же мужчина, но тут же пригласил меня на завтрак. Говорила я тебе, рыжая, он от меня без ума, просто занят на работе. Ты можешь не верить в любовь турков и коротать дни в одиночестве, а я – другая. И в жизни у меня все будет по-другому, ясно тебе? Мой ненаглядный крепко сидит на крючке. Уж я-то знаю, как надо обращаться с мужчинами. Глянь, на мне сейчас ни одного миллиметра нецелованного нет, но и заветного любимый пока не получил. С какой страстью он на меня накинулся! Я уверена, совсем скоро он сделает мне предложение.
Лиза задумчиво накручивала на палец огненный локон. «Крепкий крючок» больше походил на пробитые равнодушием сети. Гарсон не звонил и не приглашал на свидания наряженную в розовые очки Нилюфер. Но той, привыкшей к поддерживаемой поколениями системе сватовства и не избалованной опытом отношений с мужчинами, это не казалось странным.
А может и правда Лиза слишком цинична? Может, этот гарсон и правда много работает? Может, Нилюфер ему и правда интересна, а туристки – нет? Может, Лиза и правда смотрит на их отношения не с той колокольни? Все трое принадлежали разным культурам и понять друг друга порой было непросто.