В этот момент Лешка, тот самый “малой” давший банде наводку на безбашенного паренька, вдруг поймал на себе взгляд их Пахана. Глаза Ивана, да и остальных бандитов сейчас проецировали наружу один лишь мерзкий, липкий страх.

Вспышка света, сопровождаемая грохотом, моментально привлекла мое внимание. Едва шар, будто бы сотканный из молний пересек черту “сферы контроля”, как время для меня будто замедлилось. Будто в замедленной съемки я наблюдал за собственными руками что рефлекторно поднимались на встречу летевшей ко мне сфере.

“Я не успею защититься” – пришла отчетливая мысль, а вместе с ней и план дальнейших действий. Подконтрольный мне шар моргенштерна, враз ускоряясь до предела, метнулся навстречу молниям. Краткий миг – и две способности столкнулись, на миг ослепляя меня во вспышке света. Я непроизвольно сощурил глаза, а когда вновь их раскрыл время вернулось в привычное русло. Мой шар, движимый благодаря одной лишь инерции, врезался в грудь стоявшего у будки человека. Миг, и того сметает с ног точь. Я в неверии смотрел на корчащийся на земле труп, шестеренки в голове как на зло будто заржавели. Мысли напрочь исчезли только лишь для того, чтобы вновь нахлынуть настоящей приливной волной.

Кто это? Я убил его? Что же в меня летело? Убил! Я убил его…! Ощущения попусту несопоставимы с тем, когда приходилось сминать зомбиков. Руки слегка потряхивало, но благо до той истерики что я уже ни раз успел испытать все еще было далеко.

Из-за шокового состояния я далеко не сразу заметил замершего у будки мужика. Толстый, с оплывшей мордой точь у какой-то свиньи, мне даже показалось что он по-настоящему хрюкнул, когда наши взгляды встретились. Бледнея прямо на глазах, тот только и смог, что рысью спрятаться за будку.

– Что здесь…?

Наконец первый шок прошел, и я смог-таки совместить дважды два. Меня пытались убить? Меня-то?

– Эй! – я повысил голос – выходи жирдяй! Выходи говорю!! – ноль эффекта, таинственный толстяк даже голос не подал. Ну раз гора не идет к Магомеду…

Желая прояснить наконец ситуацию, я метнул взгляд на остаток тварей подо мной – на вскидку, зомби там не больше пары дюжин. Чтобы их добивать пришлось поднимать в воздух запасной моргенштерн – первый, к сожалению, укатился слишком далеко чтобы я вновь мог перехватить над ним контроль.

– Ну ничего… щяс я с этими головешками разберусь, потом и потолкуем.

Едва я продолжил сокращать поголовье зомбиков, как произошло сразу два знаменательных события. Из-за угла будки вновь кто-то выглянул, только в этот раз это был худощавого вида казах, что меня удивило – я-то думал там один лишь жирдяй. “Разведчик” вновь скрылся за кирпичной кладкой, а в следующий момент я смог наблюдать за тем, как в сторону противоположной от меня пятиэтажки во весь опор сматывается человек восемь – не меньше. Сказать, что это меня удивило – ничего не сказать.

– Эй! – попытался до них докричаться – Стойте б*ядь! Стоять!

Мой крик дал обратный эффект – неизвестные налетчики лишь ускорились, не оглядываясь убегая. Среди них можно было без труда выцепить фигуру жирдяя. Так вот, – тот умудрялся бежать чуть ли не впереди остальных – его обгонял лишь какой-то шкет.

– Да что бл*дь тут происходит?!

Как это обычно бывает, агрессию, злость, и раздражение приняли на себя, по сути, неповинные существа – мой шар сейчас с особой жестокостью разрывал тела зомбиков, сминая их одного за другим. К сожалению, несмотря на то что я мог управлять сразу четырьмя предметами – по факту мне было доступно лишь два. Начни я орудовать хотя бы тремя, и мана не будет успевать восстанавливаться. Но даже так во время активного боя, мне нужно убивать по два зомбиков за минуту – чтобы просто уходить в ноль.

“Хотя… грех тут жаловаться” – подумалось мне, когда я опустил взгляд под козырек. Трупов зомбарей было столь много, что они устилали собой все подходы к подъезду, поднимая уровень “земли”.

Их жертвы помогли мне поднять еще пару уровней, я достиг десятого. Мандраж вроде тоже опустил, руки уже не тряслись. Теперь стоило немного отдохнуть, разобраться в параметрах, и аукционе – если мне не изменяет память он должен открыться как раз на десятом уровне. Но прежде стоит разобраться с трофеями, да поставить все точки над “и”. Отыскав глазами относительно свободное место, я спрыгнул сразу же разверну сферу контроля. С ее помощью довольно легко удалось вычленить системные монеты и карты, закопанные под грудами тел. Одну за другой, стал вытаскивать те на поверхность. Это заняло минут десять – в этот раз в моем распоряжении оказалось аж двадцать с лишним системных карт, да практически с пол кило монет – считать их было откровенно лень. Запрятав трофеи в висевший на спине рюкзак, я, держа наготове шар от моргенштерна, да выставив перед собой щит, настороженно направился к будке. Обошел ее так, чтобы можно было на приличном расстоянии заглянуть за угол. На той стороне никого не оказалось, и я смог наконец облегчением выдохнуть.

– Ух… видимо ты один решил остаться.

Подойдя к валявшемуся в стороне трупу, я с некой печалью, зарождающейся внутри, смотрел на обезображенное тело. На удивление каких-либо пререканий с собственной совестью не было – мужик хотел меня убить, и умер сам – все честно.

“Но все же неправильно это все… мы держаться друг за друга должны, а не вот это все…”

В такие моменты особенно ярко вспоминаются причитания Михалыча о советском союзе. Сейчас пропаганда считается чем-то исключительно негативным, но что, если с ее помощью развивать правильные вещи? Человек человеку-друг, к примеру. Или открывать людям глаза на ценность полноценной семьи, где у ребенка всегда есть отец и мать…что для меня, кстати, было особенно актуально. Старик ни раз подчеркивал, что в СССР люди были проще, добрее. Почему же сейчас мы ведем себя как стайки шакалов? Порой, пролистывая тот же тик-ток и натыкаясь на нарезки видеороликов, где люди умирают с голоду, или побираются дабы наскрести деньжат на какую-нибудь особо дорогую операцию, внутри поднимается настоящее отвращение к человечеству. Мы готовы тратить огромные деньги на усовершенствование вооружения что служит для истребления себе подобных, говорим об освоении новых планет, но при этом на земле до сих пор существуют места, где люди попусту мрут от голода и нищеты. Мы боремся за права животных и лесов, хотя есть страны на подобие той же Северной Кореи, где власть попала в руки диктатора, и тот никого, по сути, не опасаясь, в наглую играет с судьбой десятков миллионов человек.