Можно было бы осадить Инло, сказать, что та просто пристрастна. Но подвеска сильно осложняла дело.

– Ладно, допустим, это Фуча Фухэн, что будешь делать? – сдалась матушка Чжан. – Что ты можешь сделать?

– Что я могу сделать? – Вэй Инло холодно усмехнулась. – Взял в долг – верни, убил человека – заплати жизнью. Разумеется, он заплатит сполна.

Матушка Чжан прекрасно знала ее упертый характер, но даже помыслить не смела, что эта девушка задумала такое. Вздрогнув от испуга, она схватила Вэй Инло за руку:

– Не пори горячку! О себе не думаешь, вспомни о своей сестре. Она так старалась растить тебя, а ты собралась на верную смерть!

Вэй Инло опешила, но не потому, что боялась смерти, а потому, что заметила слезы в глазах матушки Чжан.

«Никто не будет проливать слезы по постороннему человеку».

– Верно, – растроганно и смущенно потупила взгляд Вэй Инло. – Нельзя мне умирать.

Не могла она умереть, пока в этом мире есть хоть кто-то, кто заботится о ней. Она испугалась, что если умрет, то матушка Чжан может так же, как и она сама, погрузиться в пучину ненависти и страданий и жить одной лишь местью.

– Славная девочка, славная… – ласково погладила ее по волосам матушка Чжан. – Давай же, повернись, матушка продолжит тебя лечить.

Девушка стиснула зубы, терпя боль. Пусть даже она вся покроется шрамами, пусть это будет глупо и неразумно, но она никогда… никогда и пальцем не коснется лекарства, которое ей принес Фуча Фухэн.

– Молодой господин.

Только один человек называл его так.

Фуча Фухэн обернулся:

– Что тебе нужно, Вэй Инло?

Похолодало, дворцовые служанки сменили свои наряды на зимние, но он все же увидел среди снега алую хрупкую фигурку девушки. Она была такой яркой, такой красивой, словно очаровательный мизинчик, зачерпнувший киновари, чтобы нанести ее на губы. Казалось, снег вокруг нее тоже вобрал в себя этот цвет.

– Молодой господин, – девица в красном оказалась прямо перед ним и, кокетливо улыбаясь, протянула странного вида предмет, – это вам.

– Что это?

– Ее величество постоянно волнуется, что вы все время стоите на холоде и мерзнете. Но мужчины не женщины, грелками для рук пользоваться не станут. Поэтому я выпросила на кухне свиной мочевой пузырь, налила в него горячей воды да перевязала веревкой. Держите его за пазухой, и вам будет теплее, – сказала она, засовывая ему этот странный предмет за пазуху. – Ну, как?

В груди у Фухэна и вправду потеплело, только непонятно, то ли из-за проявленной к нему заботы, то ли от свиного пузыря с горячей водой.

Но он был имперским стражником и не мог принять подарка от простой служанки. Если кто-то заметит, Вэй Инло попадет в большую беду. Поэтому он протянул подарок обратно:

– Не нужно. Мне не холодно.

Но девушка улыбнулась – она тщательно продумала не только подарок, но и причину:

– Если кто спросит, скажите, что ее величество велела его передать через свою служанку. Разве императрице запрещено волноваться о родном брате?

Фуча Фухэн колебался.

– Вы дали мне лекарство, я тоже хотела подарить вам что-нибудь в ответ, достать ничего лучше не смогла, – тихонько сказала Вэй Инло. – Или же… вам не понравилось?

– Вовсе нет! Понравилось. – Фуча Фухэн помолчал немного, протянул руку и забрал горячий пузырь. – Спасибо тебе.

Вэй Инло неожиданно подняла голову и улыбнулась ему.

Следующие несколько часов Фуча Фухэн витал в облаках. Он никак не мог выбросить из головы улыбку Вэй Инло.

– Апчхи! – Его хороший друг Хайланьча энергично потер руками плечи. – Какой нынче сезон? Почему ветра в Запретном городе такие ледяные? Прям нутро продувают!

Их сотоварищам приходилось немногим лучше: зимний ветер пробирал до костей, стражники на дежурстве стучали зубами от холода.

На фоне стражников с побледневшими лицами румяный Фухэн заметно выделялся.

– Что это ты там прячешь? – У Хайланьча были зоркие глаза и очень быстрые руки. Еще не договорив, он вытащил у Фучи из-за пазухи свиной пузырь. От внезапного жара по его телу прокатилась приятная дрожь: – Надо же, что за занятная штучка, так тепло!

И он поспешно спрятал пузырь себе в складки одежды.