Вторя причина пока что не была ясна до конца самому Фигаро. Так, смутное, неясное беспокойство на грани восприятия, словно мелкий камешек, залетевший в ботинок или раздражающее прикосновение слишком уж накрахмаленного воротника к раздражённой после бритья коже. Какая-то мелочь, что-то... что-то...

– Личная? – Форт несколько раз растерянно хлопну глазами; затем его взгляд прояснился. – А, это можно. Но личные услуги я оказываю только друзьям, а это значит, что нам с вами нужно срочно таковыми стать! Гарсон!

– Да, господин Форт?

Фигаро даже дёрнулся от неожиданности: усач в переднике словно телепортировался к нему за спину. Он не услышал ни скрипа паркета, ни шагов – вообще ничего.

– Принеси-ка, брат, бутылку «Отважного капитана» и два стакана «Дубового сердца» – для начала. И захвати сифон с содовой.

– Разумеется, господин Форт. Сей момент. – Гарсон ловкими, почти неуловимыми движениями профессионального фехтовальщика менее чем за две секунды расставил перед Фигаро тарелки, аккуратно прикрытые крышками из тончайшего, похожего на фольгу металла. – Ваш салат и котлета. Прошу. Кофе будет через две минуты.

– О, благодарю. – Фигаро щелчком отправил в ладонь гарсона серебряную монету, которую тот легко перехватил в воздухе, коротко поклонился, и растворился в полумраке. Он действительно передвигался абсолютно бесшумно, и следователь лениво подумал, что, наверное, стоило бы проверить биографию этого усатого типа.

– Приятного аппетита. – Голова усмехнулся, и подмигнул следователю. – Вы пока кушайте, а я освобожу тару. Негоже, чтобы на столе – да столько недопитков…

Он обхватил бутылку виски рукой, и принялся пить прямо из горла. Его острый кадык дёргался вверх-вниз, казалось, изо всех сил стараясь прорвать тонкую бледную кожу горла, испещрённую зигзагами тонких синих сосудов.

Фигаро молча принялся за свои салат и котлету. И первое и второе было бесподобно, и, возможно, стоило того, чтобы всецело захватить внимание следователя, но...

Проклятый червячок, сверливший незримую дыру прямо в центре сознания, не давал Фигаро покоя. Он никак не мог отделаться от чувства, что Форт – вовсе не весёлый забулдыга, а просто старательно изображает такового. Чувство было иррациональным, однако с каждой минутой становилось всё более чётким и оформленным. Происходящее было постановкой, цирком, шапито, вот только...

– Ваш кофе. – На этот раз Фигаро умудрился не дёрнуться при появлении гарсона, хотя тот снова появился точно из ниоткуда. – И ваша выпивка, господин Форт. – На столе появилась квадратная бутылка коричневой жидкости, где на этикетке был изображён лихой пират с повязкой на глазу и попугаем на левом плече, попирающий ногой в старомодном деревянном ботинке огромный сундук – понятное дело, с сокровищами – а также два больших стакана уже доверху наполненные «Дубовым сердцем» (этот напиток следователь мог легко узнать по его аромату).

– Отлично, запиши на мой счёт, старина. – Голова махнул рукой, и заговорщицки подмигнул гарсону.

Гарсон испарился – лишь хлопнула высокая дверь за стойкой. Фигаро кашлянул.

– Вообще-то, – начал он, – сейчас и полудня-то нет. Не рановато ли... кхм... для возлияний?

– Вы хотите стать моим другом, или нет? – Форт хихикнул. – Да ну, Фигаро, не дурите. За знакомство!

– Разве что за знакомство... – Следователь с опаской покосился на доверху наполненный стакан; всё же, для середины дня количество и крепость алкоголя были как-то слишком уж.

– Можно не до дна, – великодушно сообщил голова, хватая свой стакан, точно рукоять абордажной сабли. – А вот мне не помешает... М-м-м-м... Проветрить голову.

Они чокнулись, и следователь осторожно пригубил густо пахнущую жидкость. Да, это было самое обычное «Дубовое сердце»: крепкий и вкусный напиток, без претензий, однако, твёрдо державший марку твёрдого середнячка в любой мало-мальски приличной ресторации. Хорошая штука, но не в такое время и явно не в таком количестве.

– Вот. – Форт хлопнул по столу пустым стаканом и шумно втянул воздух через ноздри. – Теперь рассказывайте, чего вы там хотели. Постараемся уладить ваши вопросы. Не обижу! – Голова захохотал, похлопывая себя ладонями по коленкам. Щёки Форта розовели прямо на глазах, но до состояния «в стельку» ему явно было далеко.

– Да, собственно, всего ничего, – промямлил Фигаро (он уже жалел, что просто не отправился на перекрёсток Вокзальной и Первой, и не свистнул все нужные ему бумаги под заклятьем отвода глаз). – Мне нужны городские записи о рождениях, смертях и браках за последний десяток лет. Точнее, за последние восемнадцать лет, а лучше...

Лицо городского головы изменилось.

Перемена была настолько неожиданной и жуткой, что следователь едва не подавился кофе. Потому что на месте городского головы Алексея Форта теперь сидел совершенно другой человек.