Через четверть часа юноша умчался так же стремительно, как и появился, а Ренгар и Андреа отправились на берег реки. Там, в заливе, у Рене была крошечная яхта с белыми парусами и золотыми буквами на борту.

— «Принцесса»? — удивилась Андреа.

— Угадай, в честь кого.

Почему-то название успокоило ее окончательно. Может быть, он ее не любит. Но она точно ему небезразлична.

Они вышли на воду, направившись вниз по течению — прямо навстречу флоту Барсы.

Андреа почти не волновалась, уверенная, что это безопасно. Барсельцы — великолепные воины. Они не испугаются небольшой яхты и не тронут ее. Сначала все же поговорят.

И все же флотилия длинных узких судов, растянувшаяся до поворота русла, остро напомнивших Андреа картинки с дракарами викингов, изрядно ее напугала. Корабли топорщились веслами и передвигались быстро и красиво.

Их заметили.

На носу переднего корабля показалась массивная фигура в трепешущем алом плаще.

— С дороги, путники! Уйдите к берегу, и мы вас не тронем!

— А поговорить? — зычно ответил Ренгар. — Мне есть, что сказать, князь!

Дэймон поднял руку. Весла замерли.

— Мне тоже есть, что сказать, братец, раз уж ты первый пришел на переговоры!

— Первым был ты, с войском вступив на землю Мэррилэнда.

— Я пока никуда не ступил… Да и что тебе Мэррилэнд, коли ты родился в Барсе?

— Как муж королевы Мэррилэнда я хочу задать тебе тот же вопрос, Дэймон. Что ты хочешь от Мэррилэнда, сын Барсы?

— Я полагаю, такие вопросы нужно обсуждать в другой обстановке. Мы причаливаем.

— Только если поклянетесь, что пришли с миром, — крикнула Андреа. — Иначе первый ваш шаг по моей земле будет считаться объявлением войны.

— А! И ты здесь? Так Рене не врет? В таком случае, на землю сойду я один. Остальные останутся на корабле. Такой вариант тебя устроит… ваше высочество?

Он нарочно обозначил, что не считает ее королевой, и был прав. Коронация должна состояться по определенному регламенту в присутствии свидетелей из каждой провинции Мэррилэнда. На это пока не было ни времени, ни возможностей. Но принцессой она все равно оставалась, как и Ренгар все-таки принадлежал к княжескому роду.

— Поклянись, что не причинишь вреда ни мне, ни моему мужу, — потребовала Андреа.

— Клянусь честью Барсы.

— Тогда прошу на мою землю, князь.

Не так уж он был и высок, этот мужчина, но сложением напоминал шкаф. Широкий, могучий, с резкими, крупными чертами лица, вьющимися черными волосами и смуглой кожей. Более красив, чем она помнила. Никакого сходства с Рене, братья были абсолютно разными. Только темные глаза с чуть опущенными уголками смотрели одинаково пристально и серьезно.

— Вы женаты? — спросил Дэймон прямо.

— Да, — сказала Андреа.

— Пока нет, — сказал одновременно с ней Рене. — Но поженимся сразу, как только Андреа наденет корону.

— Ясно. Разумный ход. Выбор королевы никто не посмеет оспорить.

Андреа промолчала. Она была гораздо более уверена в себе, когда разговаривала свысока со своими племянниками. Даже Рене был ей равен. А этот… Этот был сильнее. И страшнее. И сейчас за его спиной было войско.

Если б она не была беременна, пожалуй, она предложила бы ему себя в жены. Это явно спасло бы ее страну от никому не нужной войны. Но даже такого выхода у нее нет.

— Все еще злишься на меня? — неожиданно спросил брата Ренгар с лукавой улыбкой. Ему-то все было нипочем.

— Теперь еще больше, — мрачно ответил Дэймон, неожиданно расслабляясь. Его окаменевшие плечи опустились и ладонь убралась с рукояти меча. — Чертов ты засранец, Рене, как я по тебе скучал!

И князь заключил не ожидавшего подвоха Ренгара в поистине медвежьи объятия. Тот только захрипел придушенно.

— А-а-о-о… отпусти меня, задушишь!

Выпустил — изрядно помятого. Рене нервно оправлял халат, отступив на шаг.

Андреа решила идти в наступление.

— Вы обесчестили мою племянницу, князь. Я требую сатисфакции.

— Да я ее пальцем не тронул! — взревел не ожидавший подобного упрека Дэймон. Андреа насмешливо приподняла бровь, и он вдруг смутился. — Хорошо. Пальцем тронул. Но она невинна как в тот же день, когда попала ко мне.

И Ренгар, и Андреа были ошарашены. Князь сумел их удивить, причем непонятно даже, приятно или нет.

— Кстати, по какому праву вы вообще удерживали принцессу Мэррилэнда в плену?

— Я мог бы сказать, что понятия не имел, кто она, но это будет ложь. А барсельцы не лгут… без крайней на то причины. Астория сказала мне, что она принцесса рода Леграс. Я не поверил вначале, а потом понял, что это чистая правда. Вела она себя… как принцесса. Простолюдинки так не умеют.