Все это до Райи донес отец сразу после ее первого собрания. Девушка была уверена, что минимум половина присутствующих принимали странную фигуру у выхода за служку владыки, прихоть, наблюдателя за слугами, не более. Вместе с тем отец честно сообщил, что даже он понятия не имеет, сколько человек входит в тайную службу. Но, ухмыльнувшись, выразил надежу, что хотя бы Вильгельму это известно. Словно услышав эти мысли, человек в черном поймал ее взгляд, ухмылка стала на волосок шире. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, затем Морн внезапно подмигнул. По спине скатилась капля пота, смывая пробежавшие по позвоночнику мурашки. Девушка отвернулась.

То были пять основных ролей: сила во главе стола, святая церковь, дипломатия, армия, Черная мантия в задних рядах. Дополнительное место в списке обычно оставалось вакантно. Порой все внимание собрания перетягивал на себя Арганти Лукс, сухой старик, тощий как колосок, в чем была некая ирония, ведь он управлял всем, что касалось земледелия, хозяйства и содержания страны в сытости. В свое брюзжание он частенько вплетал множество цифр, сельскохозяйственных площадей и соотношений голов скота на душу населения. В иной день все взгляды притягивал Кеннет Роже, несущий в себе бремя увеселения. С несоответствующим его должности спокойствием он сухо перечислял расходы, требуемые на очередной прием, праздник или столичную ярмарку.

Сегодня же оба молчали. Публикой владел человек, активное выступление которого было редкостью – слишком уж много зависело от его деятельности. Привратник Хейзел, главный по имперским рудникам. А рудники, как известно, – опора Симфареи, ее главный ресурс. Молчание Хейзела означало, что с этим ресурсом все хорошо, для беспокойства нет причин. Но увы, именно он сейчас хлопал ладонью по столу, в неистовстве тряся брыластыми щеками. Лысая голова блистала на солнце. Второй и третий подбородки осуждающе подрагивали, словно поддерживая настроение хозяина. Тот, в свою очередь, не забывал цеплять с тарелки то куриную ножку, то кусочек хлеба и, прежде чем отправить в рот, тряс всем этим в воздухе, подкрепляя важность своей речи.

– …вам известно, рудники и так работают на пределе! Также всем вам должно быть известно, что предел этот… эээ…в своем роде непреодолим! Земли страны по-прежнему богаты рунами, однако добыча ресурса, к моему глубочайшему сожалению, осуществима только с помощью рабочей силы. А поток работников, какой кошмар, все сокращается и сокращается! С глубочайшей тоской я могу сообщить, что к середине года из населенных и распределительных пунктов к нам было доставлено тридцать шесть белоголовых. Касательно столичного рудника – еще часть на подходе, но с такой тенденцией, страшно произносить эти слова, к концу года мы не дотянем даже до сотни!

Толстяк запыхтел, пытаясь восстановить дыхание и одновременно откусить кусок вяленой рыбы. Зал на мгновение погрузился в тишину. Святой отец прищурился, наклонился вперед и вкрадчиво произнес:

– Достопочтенный Хейзел, правильно ли я услышал, что вы только что назвали снижение количества опаснейших индивидуумов, способных, напоминаю вам, уничтожать целые города, кошмаром и тоской?

Хейзел захлебнулся вином, обиженно посмотрел на священнослужителя.

– Ваша святость, вы не так меня поняли! Осознание того, что жизнь в империи становится все безопаснее, а церковь и гвардия, – тут толстяк кивнул Траготу, – днем и ночью выполняют свой долг, уверяю вас, все это наполняет мое сердце теплотой! Но надо ли напомнить, что наполняет теплотой комнаты замка? От чего работают лампы на потолке? Или, боже упаси, мы бы хотели вернуться в эру факелов? Освещать и греть замок огнем, как простолюдины? Каким образом были приготовлены, – он махнул рукой в сторону своей тарелки, – эти чудесные кушанья? Я уже не говорю о производстве оружия, доспехов! Для всего этого, да-да, для всего нужны руны! Те самые руны, добываемые в рудниках. И так уж сложилось, что добывать и обрабатывать их мы можем только руками белоголовых. А упомянутых молодых людей, как я уже уточнил ранее, с каждым годом все меньше!

Толстяк перевел дух и продолжил:

– Еще несколько лет назад цифра в пару сотен человек в год казалась смешной! Теперь мы не дотягиваем и до сотни! Что дальше? Я безмерно счастлив, что жители Симфареи могут спать по ночам, все реже падая в обморок от тряски, но что будет с рудниками? Ресурсы нашей земли воистину неиссякаемы. Только какой толк от богатства, до которого не можешь дотянуться?

Райя моргнула. Пламенная речь Хейзела была не в новинку; по слухам, он всю карьеру построил на своей болтовне. И все-таки сейчас, между строк, он позволил себе не согласиться со святым отцом. Изложил факты, но не предоставил решения. Указал, насколько столица зависима от ресурса, которым он, Хейзел, заведует. Достаточно смело, даже безрассудно, а значит, дело действительно серьезное.

В самом деле, крупные города уже долгие годы были зависимы от рудников. Свет, тепло, производство – все работало от мельчайших серебряных крупиц, называемых рунами. Главный ресурс империи в избытке покоился в недрах земли, на всех известных месторождениях с давних времен были расположены рудники. Политическую силу городов определяло уже не только местоположение, отношения с соседями, заключенные браки и количество солдат, а еще и наличие собственного рудника, его размеры, объемы добычи и рабочей силы.

Ах да, рабочая сила… Пренеприятный, но крайне важный момент. Крупицы рун начинали попадаться в земле за много миль до месторождений и в таких малых количествах были совершенно безопасны. То же самое можно было сказать про обработанные руны, используемые в городском быту. Но что касается рун в местах добычи и в больших количествах… От вдыхания воздуха в таких местах у обычных людей случались ожоги легких, приступы удушья, обмороки. В некоторых случаях и прикосновение к большим массивам необработанных рун вызывало ожоги и отмирание конечностей. Долгое пребывание на месторождении приводило к смерти: либо сразу, либо в течение нескольких часов организм просто переставал справляться с повреждениями. Повязки на лицах и перчатки помогали только до определенного момента, о спуске в глубины рудников не могло быть и речи. Так как же добыть ценнейший ресурс, который убивает добытчика? Тут вмешалось само мироздание.