Катер провели дальше от пролива, укрыли под скалой — лапочный якорь закинули на берег, в «Заглотыша» пришвартовали к борту «Ноль-Двенадцатого». Обезьяна, запрыгнув на каютку, тянула шею, вглядываясь в заросшие скальные осыпи.

— Ступай, Манки, прогуляйся, — сказал шкипер.

Мартышка неуверенно глянула на Энди — рулевой устало махнул рукой.

Спешно простучали лапы — пассажирка со всех четырех руко-ног толкнулась с носа барки и исчезла.

— Ишь сиганула, манхее, притворяется. Я таких, маихзногще, знаю. Драпанет, да еще и каменюкой запустит на прощание, сепаратистка, хеорва.

На катере фыркнула вдова.

— Миссис Хатидже, если вы не слишком устали, осмотритесь еще раз, — попросил Магнус. — Но осторожнее, уже светло.

Вдова взлетела. Вершины холмов действительно уже озарились восходящим солнцем: казалось, по берегу вырастают слепящие частоколы света и тени. Энди пошел за очками. На барке спорили о том, нужно ли сразу выставлять часового и куда удрала мартышка.

Рулевой, с облегчением поправляя на переносице синий мягкий мир стекол-очков, перегнулся через леера:

— Она сейчас вернется. Док, если не затруднит, смажьте ей успокаивающим. К гребле мартышка не привыкла.

— Ну, если вернется.

заворчал измученный Сан. — А дисциплинированной она

не очень уверенно пообещал доктор.

лапы

чем-то

Энди нырнул в трюм — даже легкое касание отмели грозило корпусу катера новыми неприятностями — «Ноль-Двенадцатый» пребывал не в лучшей форме. На барке переводили дух и негромко продолжали обсуждать обезьянью судьбу.

— Ну, раз Энди сказал что вернется, так чего. Он мартышку понимает, — изрек юнга.

— То конечно, етьегха, — согласился гребец. — Но Манька может вообще и не мутантка, и не мауглиха. Просто порода неизвестная. А может, тамошняя этническая народность, их хрена поймешь, отсталых.

Энди улыбнулся

избавившись от хвоста, гребец немедля перешел в твердые и

принципиальные гомо сапиенсы.

…- Море чисто, зря беспокоились, — разъясняла игровую обстановку вдова. — В озеро впадает две речки — отнюдь не Миссисипи масштабом — и порядком ручьев. Дальше от берегов лес, вернее, негустые рощи. У ближней речки развалины хижины — явно нежилая. На берегу старая лодка, с воды ее не видно, плавником завалена. Свежих человеческих следов не видела.

— Ну и слава здешним богам, — с облегчением сказал Магнус. — Осматриваемся, проверяем судно, решаем, что делать дальше.

В воду озера что-то плюхнулось, видимо, брошенный камень. По каменным уступам скакала Манки, размахивала какой-то веткой.

— Да хрень у нее в лапе какая-то, — сказал, присмотревшись, гребец. — Вроде дикой вишни, еще незрелая отрава, млегна. Однако прискакала наша этническая к завтраку-то.

— Нужно на нее мешок все-таки напялить. На берегу голышом вообще непристойно смотрится, — занервничала вдова, порой чересчур чуткая к приличиям и требованиям моды.

…- Тут требуется настоящая кузня и ювелир, — признал шкипер. — Самим нам сколько не ковыряйся, толку не будет.

Механики разглядывали разложенные на чистой тряпке части фильтров насосов. Вернее, остатки тонких сеток фильтров.

— Ну, видится оно так,

неспешно начал Гру. — Деревня тут не подойдет. Сельский

кузнец вопросов задавать не станет, но и сделать требуемое не сможет. Только город. Ближайший — Сарканд. Так себе городишко, но до других мы попросту не доберемся. Ювелиры там, бесспорно, есть. Князь Сарканда — богатый шмондюк, это широко-известно, серебро в городе водится, мастера найдутся.

— А сколько до этого Сарканда по твоим предположениям? — спросил Энди.

— Для «Заглотыша» — шесть-семь дней. При удачном ветре. И если поставим парус.

— Из чего парус?! Наегхвблдело, — запричитал Сан. — Мачта есть, но парус нам достался гноихвж.

— Ну, понятно. Изобретать нужно, — сказал юнга.

Гру был прав — попытка добраться до города на веслах выглядела затеей откровенно каторжной и самоубийственной, это понимали все.

— Для начала проведем разведку, — решил Магнус. — Если оставлять катер здесь, все равно нужно убедиться, что место спокойное. Может, у хижины какие-нибудь мешки отыщутся или вдруг тряпье там побросали. Попробуем сшить или наизобретать.

за двое суток сменные наблюдатели, выставляемые на

Берег выглядел спокойным скалах мыса, заметали единственный парус — к западу прошло одномачтовое судно с косым парусом. «Саркандская флюга» — как определил юнга. Тем не менее, требовалось оставить на катере охрану. Добраться до замеченной с воздуха хижины и вернуться за один день вряд ли бы получилось — «Заглотыш» скоростными качествами не отличался.

На судне решили оставить доктора и Сана. Ночной штурвальный, несмотря на светлое время отправки экспедиции, мог понадобиться для обсуждения техническо-парусных задач, а без наводки воздухоплавательной вдовы обойтись вообще было невозможно. Шкипер же оказался единственным мореплавателем, действительно серьезно ходившим под парусом. А Гру… без знатока местных условий отправляться в подобную экспедицию попросту бессмысленно. Разведчики принялись снаряжать барку, тут проявила беспокойство обезьяна и немедленно прибежала с берега, где ловила мелких, но довольно вкусных крабов.