Я подняла руку и создала щит в виде шара. Чуть сдавила, делая его овальным, вытянула этот овал до метровой величины, и как только щит замер, внесла в него магическую формулу, которую заставил вызубрить мастер Фабердини еще в поселении. Это была формула стабилизации магии. Теперь я могла больше не контролировать этот щит. Он снимется только тогда, когда я уберу из его составляющих эту формулу. Что я и сделала. Щит провисел в воздухе еще тридцать секунд и растаял.

Завтра мне предстояло сделать такой же щит на арене, с той только разницей, что я и обоз с телегами будем внутри этого щита, а его герметичность не позволит никому без разрешения проникнуть под купол. Мирх, смотря на мои щиты, заметил, что я просто уникум в магии. Интуитивно чувствую, куда и как надо направлять энергию для результата, который мне нужен. Но я напомнила ему, что каждое утро, работая со своим резервом и общаясь со стихиями, было бы трудно не научиться это делать. Заметив, что Тай, который также это практикует, более легко управляет щитами. Немного поговорив с Мирхом, я спросила разрешения у него разрешение рассказать о нем моим братьям. Мы одна семья, за последнее время наша связь настолько окрепла, что даже в селении никто не заикался о нашей непохожести. Мирх разрешил.

Устав просто лежать и поняв, что уже не усну, я решила немного прогуляться по окрестностям. Тихо поднялась и, поправив одеяла Эри и братьям, вышла из палатки. Вал всегда сердился, узнавая, что я могла проскользнуть у него под носом, а он этого не замечал. Говорил: «Какой же он брат и защитник своей семьи, если мелкая девчонка может проскользнуть у него под носом!» Я и Тай смеялись, но, зная беспокойство брата, я старалась далеко не уходить и лишний раз не беспокоить его.

Меня манила одна мысль, я хотела увидеть пленного, которого повезут с нами в школу стражей. Мирх подсказал, что парня разместили у повозок, и указал где. В лагере караванщиков царила тишина, Мирх заметил, что в два часа ночи только такие, как я или отступники, могут не спать. Очень интересное сравнение, заметила я ему, и Мирх засмеялся. Люблю, когда он смеется, на сердце становится очень светло.

Я увидела парня издалека. Он сидел на земле, облокотившись спиной на колесо повозки. И смотрел вверх. Луна огромным серебряным шаром зависла над ним и освещала его, словно фонарь. Первым желанием было подойти к нему и поговорить, но, заметив на щеках блеск слез, я остановилась.

– Ему больно? – спросила я у Мирха.

– Ты имеешь в виду цепи? Нет, у него болит сердце. Он оплакивает смерть матери.

– Матери? Мирх, расскажи о нем, пожалуйста.

И Мирх рассказал. Он начал свой рассказ издалека. Про то время, когда у одного богатого отступника родились близнецы. Два мальчика. Как и полагалось в таких случаях первенцу надели золотую цепочку как наследнику и назвали Ортом, а второму серебряную, как младшему в наследовании, и имя ему выбрали Нарг.

Отец мальчиков был не просто богат, а управлял лучшими бойцами в землях отступников, и в своих детях он видел, в первую очередь, бойцов, а потом уже сыновей. Считал, что право сидеть рядом с ним сыновья должны заслужить. И мальчики росли в постоянных тренировках и учебе.

Когда они достигли совершеннолетия и прошли экзамен у своего отца, то Орт получил благословение отца на наследие его дела. А вот Наргу предстояло принести присягу служения своему брату. Младший очень разозлился на это решение. Ведь по всем соревнованиям он ничуть не уступал брату, и лишь цвет цепочки не давал ему право занять место рядом с отцом. Власть отца не давала ему открыто возразить на это, и он затаил злость и ненависть в своем сердце.

Шло время, и Орт влюбился, тайком он встречался со своей избранницей, прекрасной Энией, и скрывал ее от всех, зная, что его выбор не будет одобрен отцом, так как девушка была из небогатой семьи. Но темное сердце Нарга и тут испытало зависть, так как Эния и младшему была по нраву.

Нарг рассказал отцу о любовных похождениях брата, и отец решил, что эти узы можно расторгнуть свадьбой с девушкой, которая уже давно была выбрана им для Орта.

Как не был против наследник, но он не смог пойти против воли отца. Вскоре была сыграна свадьба. Но даже она не смогла оторвать Орта от своей любимой, и их встречи продолжались. И опять Нарг заложил Орта и его свидания, в гневе отец хотел убить Энию, но младший попросил ее себе в жены. И отец согласился. Сердце Орта было разбито окончательно и бесповоротно, он обозначил Нарга своим врагом, и только отец остановил тогда братоубийство.

Вскоре у Орта родился наследник, а спустя месяц и у Нарга жена родила сына, которого назвали Елентар. Были великие празднества, только одного не знал никто, кроме Энии. Мальчик, которого она родила своему мужу, был не от него, а от его брата Орта. Она скрыла ото всех истинного отца своего ребенка и молилась своим богам, чтобы они защитили и хранили ее дитя.

Шло время, братья практически не общались. Нарг пробовал завоевать сердце Энии, но она продолжала любить Орта, и это злило его еще больше. Срываясь, он насиловал и избивал свою жену, и только когда она забеременела второй раз, он остановился ненадолго, но, когда родился второй сын, продолжил измываться над своей женой, понимая, что Орт знает об этом и страдает.

Спустя семь лет Глава семьи умер. В ту же ночь, Нарг напал на своего брата и убил его. Сорвав со своей шеи серебряную цепочку, он провозгласил себя наследником своего отца. И никто не посмел ему возразить.

Именно тогда Елентар нашел в слезах свою мать, полу обезумевшую от горя, она раскрыла семилетнему сыну правду его рождения. Кажется, такое известие могло сломить ребенка, но Елентару стало наоборот намного лучше от признания матери. Мальчик очень переживал, что не любит своего отца. И вот мать своим отчаянием помогла ему понять, почему.

Умный не по годам, мальчик принял решение, которое навсегда изменило его жизнь. В тот вечер он встретил у покоев одного из воинов Орта. Сохраняя верность своему господину, тот пришел отомстить и пролить кровь убийцы. Но Елентар остановил его. Не силой, а разумом. Он предложил воину денег и помощь в спасении сына его господина.

Прошло время, и месяц назад сердце матери Елентара остановилось. Оно не выдержало того ужаса, в который превратилась жизнь этого дома. Ее мужу всюду мерещились заговоры и убийцы. Он мог убить слугу прямо во время обеда, потому что решил, что тот подсыпал ему яд. Он устраивал порки своим воинам лишь за слово, которое просто не понравилось ему. Женщина жила в дальних комнатах огромного дома своего мужа, она уже давно не ждала его в своей постели и жила только мыслями о своих детях.