Алисия делает еще глоток уже остывшего чая и ставит кружку на глянцевый стол.

«Интересно, настанет ли день, когда он перестанет поражать меня своими идеями? Даже Багги и Квазик уже ничему не удивляются, когда Джон что-то предлагает. А я никак не могу привыкнуть. Но, наверное, это к лучшему. Было бы скучно, если бы я могла предугадывать каждое его решение. Если так подумать, то мы с ним прожили бы довольно веселую совместную жизнь. Джон говорил, что хочет вернуться домой, и сделает для этого все возможное. Однако, мое сердце подсказывает, что он не оставит меня одну. Он не похож на эгоистичного человека… Совсем не похож. И я искренне надеюсь, что он чувствует ко мне то же самое, что и я к нему».

Ее мысли прерывает резкий стук в дверной косяк.

— Тук-тук, можно? — обращается к ней дед, нарушивший ее покой.

— Савелий? — оборачивается Алисия к нему. — Конечно, заходи. Зачем ты спрашиваешь?

— Ну, мало ли тебя отвлек от каких-то размышлений. Например, о том, как вы с Джоном проживете долго и счастливо вместе, — дед задорно направляется к ней.

— Ох, опять ты за свое, — Алисия отмахивается рукой, щеки ее покрываются румянцем. — Хватит уже такие вещи говорить и заставлять людей чувствовать себя неловко.

— Извини, — усаживается он рядом и откусывает печеньку с орехами. — А о чем ты тогда думала?

— Да так, как всегда, о неожиданном предложении Джона насчет битвы, — кратко отвечает она.

— Слышал уже от него, что вы вдвоем только поедете, — подмечает дед, жуя печенье и кроша над столом. — Но насколько вы уедете?

— Джон планирует на несколько дней. Однако все будет зависеть от обстоятельств. Сам понимаешь, нельзя точно рассчитать силы на все сражение заранее, — объясняет Алисия.

— Не знаю, — Савелий откидывается на спинку стула. — Мне кажется, что Джон все рассчитывает. У него мышление работает, как часы самого высокого качества. Как задумал, так чаще всего и делает.

— С этим спорить не буду, — улыбается Алисия и интересуется: — Ну, а у тебя как дела, Савелий?

— Нормально, — с безмятежным видом кивает он. — Уже закончил производить очередную крупную партию зелий. Еноты должны вернуться. Пусть отдохнут, а потом отправлю их за новыми ингредиентами. Запасы у нас есть, но лучше всегда иметь резерв. К тому же, оборудование для долгого хранения трав у нас имеется.

— Это умно, — одобряет Алисия. — Эх, поболтала бы с тобой еще, но пойду пораньше лягу спать. Нам завтра вставать до восхода.

Она поднимается с места.

— Ага, давай. Удачи вам завтра, — бросает ей вслед Савелий. — А я завтра немного на свадьбе прачки и гвардейца погуляю.

— Что? Уже? Так быстро? — брови Алисии взлетают вверх.

— Ну так кругом война, какой смысл тянуть? — улыбается дед.

— Везет же некоторым. Отдыхать будете, — произносит Алисия, обернувшись к двери.

— Ой, да ладно тебе. Посидим недолго, дел в замке тоже невпроворот. Да и ты там, со своим ненаглядным, в битве вдоволь повеселишься.

Алисия лишь закатывает глаза на слова деда и молча уходит из зала.

Находясь в прекрасном расположении духа, я устремляю свой взор на многочисленную толпу мертвецов. Енотам вчера удалось зачистить их передние ряды, а мы с Алисией сейчас заезжаем к ним сбоку. По докладу дятлов, это сборище одно из самых крупных. За ним тянутся еще несколько, но они значительно меньше.

Любуясь предстоящей работой, я обращаюсь к Алисии:

— Ты готова?

— Вроде того, — отвечает она, вздымая руки и спускаясь с повозки на землю. — У нас есть какой-то план?

— На этот раз, ты будешь руководить балом, — подмигиваю ей и спускаюсь следом. — А я буду следить.

— Надеюсь, не просто следить будешь, но и со мной поучаствуешь, — бледнеет Алисия.

— Не переживай: я слишком люблю битвы и не позволю тебе одной развлекаться, — успокаиваю ее. — Но первый шаг за тобой.

— Хорошо, — кивает она и двигается вперед.

Я шагаю за ней и заранее раскрываю хранилище кольца. В нем брякает множество склянок. Дед очень постарался, чтобы снабдить нас всем необходимым в дорогу, как и Норман, который собрал мешок еды с собой. Только вот, будет ли у нас время на перекус — вопрос открытый. Хотя мертвецы довольно медлительны, и мы сможем потом отъехать на повозке подальше, чтобы поесть. Но об этом подумаю ближе к вечеру. Сейчас руки чешутся от нетерпения ворваться в ряды мертвецов.