– Ульяна мне ничего не говорила, – спокойно произнес огонек. – Заметил сам. Тебя выдали твои движения, например, даже сейчас ты ухватилась за живот, бессознательно, но выдала себя. К тому же трудно было не заметить твое переменчивое настроение, слезливость, беспричинный гнев. Вчера вечером ты наорала на Харда только потому, что он, по твоим словам, облился дерьмовым одеколоном, но Рия, Хард всегда таким пользовался, и от него пахло едва ли.

– Как быстро ты меня раскусил.

– Я же твой брат и далеко не идиот, чтобы не замечать очевидных вещей. Правда, срок явно маленький, твой аромат не изменился, пока.

– А я полагала, вы вообще не испытываете во время беременности никаких трудностей по части физиологии, – пробормотала я.

Подруга кивнула:

– Зачастую так и есть, но мелкие проявления в паре, как у нас с Шером, все же бывают. Намного реже, примерно ноль одна целая к ста – тяжелые, как, скажем, было со мной у моей мамы. И существенно ощутимые неблагоприятные проявления у оборотней разных видов. Но это все теория, не значит, что у пары, относящейся к разным видам, стопроцентно так будет. Просто большие риски. Например, я лично знаю много пар как раз разных видов, у которых с этим делом все было более чем хорошо. А одна моя знакомая волчица, понесшая щенка от льва, и вовсе никаких трудностей не испытывала и родила буквально за пару часов без каких-либо негативов.

– Еще раз убеждаюсь, что риски есть во всем и всегда.

– Угу, но именно по причине этих рисков долгое время существовал закон о чистоте крови.

Ариадна поежилась:

– Да уж. Как думаете, Шер знает?

Переглянувшись с Адрианом, пожали плечами.

– Может быть, но ждет, что ты сама придешь к нему с этой новостью, или когда это станет слишком явным. Времени осталось не так много. Если ты хочешь пока скрыть свое положение - не говори, все равно узнает попозже сам.

– Я так и хотела поступить. Но это не отменяет твоего запрета на поездку домой, дорогой брат, – нахмурилась снежная. – Почему я не могу его навестить? Это и мой дом. Имею право.

– Конечно, имеешь, – согласился огонек. – Но я не хочу, чтобы болезненные воспоминания причинили тебе боль и вред щенку.

– Ничего такого не будет!

– Ручаешься?

Ариадна уже было открыла рот, собираясь ответить, и осеклась, растерянно покосившись на меня, затем снова на брата, и качнула головой.

– Я так и думал. Летом обязательно навестишь. А пока мой ответ – нет.

Снежной ничего другого не оставалось, как смириться. Иногда с Адрианом не забалуешь. Это я знаю точно.

После завтрака мы с супругом и Нейтаном за рулем выдвинулись в Фотербор. Усаживаясь в машину, почувствовала на себе взгляд и обернулась, находя подругу стоящей у окна. Махнув девушке и заметив ответный жест, села в салон.

– Все-таки иногда ты бываешь очень жестоким, любимый, – пробормотала, прижимаясь к боку мужчины.

– Если дело касается безопасности и сохранности моей семьи, я буду жестоким, Ульяна.

Надо ли говорить, что от этой фразы у меня приятной судорогой свело живот, и в нем запорхали тысячи разноцветных бабочек.

? ? ?

Интерлюдия

После непростого дня автор сидела на кухне, неторопливо поедала стейк из форели, запивая бокалом разбавленного вина, с упоением читала уютный романчик, иногда тихонько смеялась на особенно веселых моментах, как балконная дверь распахнулась с пинка. Автор вздрогнула и едва не подавилась куском рыбы, вскинула голову, с искренним изумлением покосившись на мрачную снежную. Ну, началось. А с балконом, видно, у них с братцем - семейное.

– Добрый вечер. Не помешаю? – буркнула девушка, захлопывая несчастную дверь обратно ногой.

Автор с тоской покосилась на недоеденную рыбу, горестно вздохнула.

– Да как бы тебе сказать так, чтобы не обидеть… – пробормотала она, пригубив вина. – Тебе не предлагаю.

– Лучше молчите! Я как раз по этому поводу! – снежная, несмотря на гнев, аккуратно вытянула стул из-за стола и на него уселась. Все же в двуликой она не ошиблась, ума ей не занимать. – Вот скажите, почему нельзя было все обставить более адекватно. Сотворить мою беременность к концу книги, ну, хотя бы ближе к нему, как у всех нормальных людей, в моем случае, оборотней. Почему я оказалась вдруг беременна сейчас, с какого такого перепугу?!

– Нормальный борщ, – ошеломленно выдохнула автор. С такими очешуенными претензиями к ней еще не ходили. С каждым разом все веселей и веселей. – Кажется, без бутылки здесь не обойтись.

Из спальни послышался детский смех, автор на пару с двуликой напряглись, и Анастасия тут же расслабилась, ее губы тронула улыбка: малыш смеялся во сне.

– Боже, это так мило, – прошептала Рия. – Сейчас расплачусь.

– Поплачь, я не против. Хочешь чай?

– Нет, спасибо, и плакать как-то перехотелось. А при чем тут суп, кстати?