Вертясь в кровати с беспокойными мыслями, я незаметно уснул. Проснулся спустя, хрен знает, сколько времени, от тряски Волкова за плечо. Он звал отправиться с ним в копию Сгоревшего хутора за «подарком» от Азраила, но я открыто и нагло послал его на хуй. Удивительно, что сразу после этого долговец и ушел, а не придушил меня подушкой.

Позже я проснулся я в ужасном состоянии. Голова кружилась, во рту будто бюреры туалет устроили. Меня мотало, как при качке. Спустившись из ночлежки вниз, я застал в баре всю компанию. Они мирно обедали и даже мило поприветствовали меня, пригласили присоединиться. Пока мужики трещали между собой, я угрюмо ковырялся в тарелке с макаронами. Ни есть, ни говорить с ними не хотелось.

— Завтра на рыбалку можно в южную часть болот сходить, — заявил Волков в странном приподнятом настроении. — Втроём отправимся. Я про тебя говорю, Водяной!

— Знаешь чего? — прожевав ложку макарон, я поправил с важным видом усы и показал капитану прямо перед носом средний палец. Тимур подавился какой-то бурдой из кружки, хрипло закашлял, нависнув над столом. Лесоруб бережно похлопал пацана по спине, не выпустив своей ложки из рта. Физиономия Волкова окаменела, взгляд потемнел.

— Ты скоро еще один палец потеряешь, — пугающе спокойным голосом произнёс он. — Хватит вести себя как обиженный подросток с переходным возрастом.

— Иди на хуй!

— Ты меня посылал уже!

— Еще раз иди!

— Игорь, хватит, в самом деле, — старик посмотрел на меня осуждающе, отодвинувшись от покрасневшего Тимура. — Не веди себя как девочка капризная. Да, так вышло. Очень нехорошо с Багирой вышло! Но что поделаешь теперь?

— Я только потом сообразил, что надо было его допросить, — Волков досадно скривился. — Надо было из него выведать, зачем Азраил засунул своего человека в «Клетку».

— Бля, охуенная идея! — я скептически похлопал в ладоши. — Издеваться над больным человеком! Я тебе и так, Серёга, без пыток скажу, зачем Азраил Витьку сюда послал. Чтоб шоу насладиться! Так ведь, сучара?!

Я посмотрел на потолок, ожидая ответа от упомянутого фанатика. Впрочем, ожидаемо, ничего не услышал. Пошёл он к чёрту! Все вы пошли! Выдвинув с грохотом стул, я выбрался из-за стола, бросив недоеденную порцию макарон. Отмахнулся от попытки Лесоруба остановить меня. Оставшийся вечер и до самой глубокой ночи я бродил по палубе «Скадовска». Любовался унылыми пейзажами болот, слушал их звуки. Никто из жителей проклятой баржи меня не посмел за это время побеспокоить…

Шаги по железным ступенькам глухо отдавались эхом по пустому кораблю. Я толкнул плечом тугую дверь и прикрыл глаза от резанувшего дневного света. После полумрака он казался ослепительно ярким. В лицо дыхнуло прохладным ветром с запахом тины. Болота разрослись, вода подступила к самым бортам «Скадовска», затопила дорогу к портовым кранам. Широкие мутные лужи превратились в залив, поглотив островки с камышами. На оставшемся открытом участке суши, уходящем в горку, брел целый табун тарков. Рогатые мутанты шли неспешно, погрузив длинные ноги в воду. Я слышал, как она журчит под их мерными шагами.

Облокотившись о высокий борт, на палубе стояла девушка в пёстром свободовском комбезе. Тёмные длинные волосы в высоком хвосте, лежали беспорядочно на плечах. От её вида у меня перехватило горло. На меня же она не обращала внимания, грустно глядя на прогулку тарков. Я осторожно подошёл ближе, стараясь не моргать и не согнать это видение. Заметив меня, девушка лениво обернулась.

— Калина? — спросил сипло я, оглядывая анархистку с головы до ног. — Ты жива? Но я же видел твоё тело…

Девушка не ответила, только ласково улыбнулась. Подняв неторопливо руки, потянулась ко мне. Провела тёплыми ладонями по моим шершавым от щетины щекам. Тёмные пряди её вдруг посветлели.

— Брелок? — в неверии я сморгнул. Черты лица девушки расплывались. Я видел в ней и Веронику в форме «Свободы», и одновременно это была Калина. Я никак не мог сфокусировать взгляд. Придвинувшись ко мне, она несмело поцеловала. Легко коснулась губами, спрашивая молчаливо разрешение. Обхватив её по-хозяйски за талию, прижал крепко к себе, практически вгрызаясь в её рот. Как же я соскучился! На подсознательном уровне понимаю, что это просто сон, но как же не хочется отпускать её…

Меня с болезненным толчком вырывают из сна. Открываю глаза во мрачной ночлежке «Скадовска». Вижу перед собой гору мяса в чёрно-красной форме «Долга». В тумбочке чего-то копается, бросая на меня сердитые взгляды.

— Фу, блин, Водяной, ты всю подушку намочил! Слюней напускал, как маленький!

— Я не сплю! — выпаливаю первое, что пришло в голову. Смахнул рукой влагу возле рта, еще не до конца хорошо соображая, чтоб залиться краской со стыда. Нормально я так подушку засосал.

— Ну, раз не спишь, то вставай, давай, — Волков захлопнул тумбочку, так ничего не нашарив. — Умывайся, одевайся и всё такое прочее. Азраил вышел на связь, сказал быть готовыми к походу.

— Опа! — я подскочил на постели, сгоняя сонливость. — А к походу куда?

— Этого не сообщил. У тебя на всё полчаса!

Долго уговаривать меня не нужно. Я пулей бросился в душевую, наспех умылся, надел свой постиранный комбез и вязанную шапку. Больше времени занял завтрак из яичницы с кофе. Не люблю я второпях есть! Подавиться же можно!

Сегодня утром старожилы «Скадовска» выглядели куда бодрее, по сравнению со вчерашним. Неприятные сцены немного забылись, острые углы сгладились. По крайне мере, так казалось внешне. У Лесоруба после рыбалки на холоде и сырости разболелась левая нога, что он когда-то ломал. Полтергейст очень неудачно запустил в него железную бочку, так что нога в обратную сторону выгнулась. Брр! Короче говоря, идти придется мне с Волковым. Хотя я еще злился на него из-за Багиры.