— Неужели ты думаешь я в это поверю?

— Глупая…

Он сделал шаг вперед, желая притянуть Нариссу к себе и успокоить, но в мгновение ока он ощутил жгучую боль на лице.

Хлесткая пощечина, словно молния, ударила по его гордости, так и не дав закончить ему фразу. В его глазах отразилось замешательство и боль, когда он смотрел на ту, которую любил больше всего на свете.

Ощутив на себе боль пощечины, которую Нарисса отвесила в порыве эмоций, Фир с той же секунды притянул ее к себе, накрывая ее губы поцелуем.

Девушка пыталась сопротивляться, в отчаянии колотя в грудь Фира, но он лишь с еще большей силой прижимал ее к себе.

Губы Нариссы были плотно сжаты, но ее сердце дрогнуло, когда Фир не отступал. Парень перехватил руки девушки и завел их за спину, целуя ее все более настойчиво.

Нарисса хотела оттолкнуть Фира, крикнуть ему, чтобы он оставил ее в покое, но все, что было, это тихий стон, сорвавшийся с ее уст.

Поцелуй Фира сбивал с толку, возбуждая и заставляя предательски таять ее сопротивление.

Каждая клеточка тела Нариссы буквально требовала больше, и когда Фир прикусил ее нижнюю губу, она, сама того не замечая, подалась вперед, отвечая на поцелуй.

Нарисса обвила парня за шею, запуская руку в черные как смоль волосы. Она сдалась окончательно. И решила идти на поводу у инстинктов и желаний.

Сердце парня, бешено колотилось. Он хотел вкусить нектар, этих губ ещё в первую их встречу. За последние два года он так и не смог заменить эту дикарку.

Многочисленные попытки, приводили к тому, что он просто не мог… У него было отвращение к другим девушкам. Некоторые друзья даже подшучивали над ним.

А сейчас она тут в его объятиях, ее губы такие мягкие и сладкие. Желание парня переполняло изнутри.

Нариса проникла языком в рот парня, словно бросая вызов. А в тот момент когда он ответил тем же, перенимая инициативу на себя, из уст девушки вырвался стон, который говорил о томм что их желания сейчас сходятся.

Тело Нариссы пробирала мерзкая дрожь. А когда Фир кончиками пальцев провел по позвоночнику, оно предательски отозвалось на его действие.

Борьба кипела внутри Нариссы, словно битва титанов. Разумные доводы шептали о благоразумии, умоляя сражаться с манящим влечением к Фиру.

Он напоминал ей о последствиях этой запретной связи и о необходимости защищать себя от новых ран. Разум призывал ее отступить, оттолкнуть Фира, разорвав объятия.

Однако сердце, дикая и неудержимая сила, бушевало в груди Нариссы. Оно категорически отказывалось подчиняться голосу разума, тоскуя по сладости губ Фира.

Оно жаждало продолжения поцелуя, жаждало ощутить его тепло рядом с ней. Сердце обещало ей счастье, безопасность и любовь, которые не могли быть найдены больше ни в ком другом.

Эта душераздирающая борьба разрывала Нариссу на части, бросая ее к пропасти неповиновения и удерживая на грани здравого смысла. Ее разум и сердце вели бесконечный спор, но ее тело подчинялось только одному — приказу сердца.

В следующий момент, Нарисса развязывает галстук и откидывает в сторону, сигнализируя Фиру о необходимости перейти к более решительным действиям.

Их поцелуй наполнялся животной страстью и похотью. Их языки переплетались атакуя друг друга и перетягивая инициативу на себя. Всё помещение заполнилось наэлектризованными импульсами.

Их дыхание слилось в горячий выдох, когда их губы встретились в пылком поцелуе. Страсть разгоралась между ними подобно лесному пожару, обжигая их тела и затуманивая их мысли.

Фир прижал Нариссу к холодной стене, его руки отчаянно сжимали ее затылок, удерживая ее на расстоянии от потенциально опасного удара. Ее собственные руки обвились вокруг его шеи, притягивая его ближе, ее пальцы впивались в его волосы в безмолвном приглашении.

Их языки переплетались в диком танце, жаждали друг друга, словно давно потерянные любовники. Воздух вокруг них стал насыщенным, наполненный невысказанными обещаниями и неодолимым влечением.

Фир почувствовал, как его собственные ноги подкашиваются от интенсивности их поцелуя, и он притянул Нариссу еще ближе, приблизив ее тело к своему. Ее кожа была мягкой на ощупь, как шелк, и под ней он ощутил зарождающееся тепло желания.

Когда их поцелуй достиг своего апогея, Фир не мог не застонать. Звук был низким и утробным, отражающим глубину его страсти.

Нарисса откликнулась тихим мурлыканьем, ее тело изгибалось ему навстречу. С каждой секундой их связь становилась все более нерушимой, и казалось, что их разделяло лишь дыхание.