Сели, закусили, встали, поцеловались, выпили, снова сели. Первый час закольцевался на таких нехитрых действах. Гости орали от счастья и выпивки, Света тоже сияла и улыбалась, а я почему-то не пьянел. Будто внутренняя чуйка не давала оперу расслабиться.

— Ну ты что хмуришься? — хлопал меня по плечу подошедший отец. — Не рад, что ли?

— Еще как рад, — я мигом натянул улыбку. — Просто душно в зале.

Мышцы на лице мучительно заныли.

— А-а! Это мы счас мигом исправим! Офцант! — хмельной батя махнул перстом по-боярски. — Открой окно! Жениху воздуха не хватает.

— Тихо ты, — зашипел я на отца, — всё мне хватает. Не надо орать об этом на весь зал.

— Да ладно, — примирительно пробормотал отец, подсаживаясь ко мне на место Феди.

Погодин уже скакал на танцевальной площадке с «козочкой», которая все равно продолжала на меня поглядывать. Может, мне кажется? Может, она на всех так смотрит? Или просто на еду глядит. Голодная, наверное…

— Я понимаю, ты волнуешься, — затянул наставительную шарманку отец. В нем запоздало проснулся мудрый родитель.

— Да ничего я не волнуюсь, — свел я брови так, что почувствовал, как они стукнулись друг об дружку на лбу.

— Мы с матерью когда женились, ты уже стучался у нее в животе. Я все не решался… Думал, зачем я ей. Ветер перемен вечный в голове. Сам помнишь, что все детство твое я мотался по журналистским расследованиям, по командировкам.

— Конечно, помню, — кивнул я, немного слукавив. — Но мы со Светой — совсем другое дело. У нас у обоих ветер в голове. На одной волне, так сказать. Так что я совсем не волнуюсь, просто немного… трезвый.

— Хех! Счас исправим, — отец налил мне какого-то Гошиного элитного пойла до самых краев бокала. — Ну! За внуков.

— За семью, — чуть скривившись, поправил я отца.

Дзинь!

Выпили, несмотря на обилие яств, занюхали корочкой, как и полагается, а уже после закусили.

— Друзья! — самозванный конферансье Индия снова отнял у певца микрофон, не дав ему довыть новый хит Валерия Леонтьева. — А теперь прошу всех выйти ненадолго на улицу.

В зале раздался недовольный гул, будто зажужжал целый улей пьяных пчел.

— Товарищи! — не сдавался Гоша. — У нас там будет небольшое представление. Сюрприз, так сказать!

— Наливай лучше! — выкрикнул кто-то из толстых гостей, те, которые обычно — рубаха набекрень и пуп на босу грудь. — За молодых! Давайте пить!

Гости не торопились на свежий воздух, тем более, что в ресторанах СССР было разрешено курить прямо в зале, так что дымок над столами висел всамделишный, а не концертный.

— Выпьем чуть позже, — перекричал его в микрофон Гоша. — На улице нас ждет… фейерверк!

— О-о-о! — улей уже загудел восторженно, хотя и по-прежнему нетрезво. — Так бы сразу и сказал! Выходим!

Народ повалил на выход, будто бурная река подхватила нас со Светой и понесла. Я протянул ей руку, пытаясь зацепить свою жену, но ее, как более легкую щепочку, унесло потоком вперед.

Меня тоже вынесло. Вечерний воздух наполнил грудь. Я стоял на широком крыльце ресторана, а в голове, наконец, появился долгожданный хмель. Плотное кольцо из моих дружков оккупировало меня, каждый спешил поделиться со мной самым сокровенным, рассказать о том, что выпивка супер, икра — вкуснотища! А картошки вареной с укропом нет! Но не картошка главное на свадьбе, а жених и невеста. А где невеста?

Я оглянулся, мне показалось, что Света мелькнула белым подолом где-то рядом, за стеной живого кольца. Кажется, я даже руку протянул к ней, как к грёзе.

В это время уже снова ко мне привязались родители. На этот раз, наставляя меня много не употреблять, многозначительно переглядывались и хихикали, подразумевая, очевидно, первую брачную ночь.

Бах! Бах! — сноп искр взвился в воздух и осветил толпу всеми цветами радуги. Гости восторженно задрали головы вверх. Гоша улучил минутку, когда улей, как один, смотрел завороженно в небо, подскочил ко мне и сунул в руку какой-то ключ с брелоком. Аккуратненький такой ключ. На ощупь я определил, что от замка цилиндрового типа.

— Это что? — взглянул я на него вопросительно.

— Пойдем, — хитро улыбаясь, он потянул меня за рукав.

— Щас, Свету возьму с собой.

— Да пойдем, там ненадолго.

Под канонаду фейерверка он незаметно вытащил меня из толпы и увел в сторонку, где на пустынной стоянке ресторана черным блеском и искрами зеркального хрома отсвечивал красавец «Мерседес» s-класса. Судя по очертаниям кузова и фарам, это уже было второе поколение. Оно выпускалось вплоть до девяностых.

— Свадебный подарок, — улыбался Гоша. — Как и обещал, если женишься, подарю такой подарок, что брак не за зря будет.