Ближе к входу рекруты разбились на очереди к каждому из терминалов, я пристроился в хвост одной из них. Очередь продвигалась не особенно быстро, но все же двигалась.

Наконец, она дошла до широкоплечего парня, стоявшего передо мной.

Проверяющий офицер взял его документы, прочитал их и удивленно поднял на парня глаза.

– Рокоссовский? Дмитрий?

– Он самый, – несколько высокомерно кивнул парень.

– С Анталии?

– Там же написано, уважаемый… – проворчал парень.

– Это ж Золотой мир! – удивился офицер.

– И чем это вас удивляет? Выходцы с Золотых миров не имеют права записываться в рекруты ВКС? – спросил парень.

– Да нет, просто…

О! Похоже, я был прав в своих предположениях. Парень, что передо мной, с Золотого мира. Даже по говору слышно – вишь, как витиевато говорит? А еще у таких субчиков куча денег. Они избалованные мажоры и транжиры, наверняка и этот такой же. Но на хрена он сюда приперся?

Вон, офицер, как и я, тоже удивился…

– У вас оформлен запрос на перевод в ПСО, – взяв себя в руки, заявил офицер.

– Это ошибка, – заявил парень.

– Вы уверены? Если это…

– Я никаких запросов не подавал, в ПСО не желаю, – твердо ответил парень, – а теперь будьте любезны…

– Ну сколько там еще можно торчать?! Давай быстрее! – рыкнул стоящий за мной.

– Извольте замолчать, – не оборачиваясь, бросил ему мажор с Золотого мира.

– Так, к забору отойди, – приказал офицер, указав рукой на стену, где стояли «отбракованные». – Следующий!

Я отдал документы офицеру.

Тот бегло их просмотрел и поднял глаза на меня.

– Что за хрень, парень? Почему контракт на одного человека, а идентификатор на другого?

– Псевдоним, – ляпнул я первое, что пришло в голову.

– Какой еще, на хрен, псевдоним? – поднял на меня глаза офицер.

– Ну давайте подпишу как положено, – предложил я.

– На хрен, туда! – он ткнул рукой в сторону, куда через несколько очередей проталкивался мой предшественник.

– Но…

– Бегом! – рявкнул офицер, и мне не оставалось ничего другого, как забрать свои документы и подчиниться…

В «отстойнике» около забора нас, «отбракованных», собралось уже прилично, человек сорок, кроме того, то и дело прибывали новые…

Пока стояли и ждали непонятно чего, я просто пялился на очереди, на толпу рекрутов.

Меня удивило то, что я считал, будто в рекруты могут попасть только мужики, причем плюс-минус такого возраста, как я. Ну, чуть постарше, понятное дело. Но я ошибся. В толпе хватало мужиков под сорокет, женщин, девушек. Были даже вовсе уж «деды», иначе их не назовешь.

Странно. В моем понимании к такому возрасту пора уже чем-то обзавестись, осесть, обрасти имуществом, иметь множество якорей и причин, которые просто не позволят отправиться сюда. Но вот, пожалуйста.

Конечно, я хотел было предположить, что сюда попадают только бедные и одинокие, однако это не так. Вон, по соседству со мной стоит Рокоссовский. Он явно не бедный. А вон вижу парочку обнимающуюся – мужчину и женщину, уж они точно не одиноки. Они есть друг у друга. Так какого черта сюда приперлись?

Меж тем к нам подошло несколько офицеров, они принялись выхватывать «отбракованных» один за другим, беседовать с ними. Кого-то пропускали через маленькую калитку внутрь лагеря, ну а кого-то отправляли назад на взлетное поле. Так понимаю, им путь в рекруты закрыт, и ждало их лишь одно – позорное возвращение.

– Ну что, как думаешь, завегнут нас назад или нет? – поинтересовался мой сосед, как раз таки мужик лет сорока.

– Меня нет, – уверенно ответил я, – буду до последнего стоять.

– Я тогда тоже! – хмыкнул мужик.

– Вы как хотите, а мне назад нельзя, – заявила миниатюрная хрупкая брюнетка, обладательница звонкого голоса и плутоватой, прямо-таки лисьей физиономии. – Так что пусть делают, что хотят, а я пройду эту чертову калитку!

Проверяющие офицеры уже почти добрались до нашей небольшой группы. Вот-вот должны были взять «на допрос» кого-то из нас.

– Зачем мы тут стоять? Я хотеть есть! Или работать! Но лучше есть.

Я, честно говоря, от неожиданности подскочил на месте. За моей спиной стоял здоровяк двух метров с небольшим: широкоплечий и здоровенный, а еще с черной, блестящей кожей. В жизни таких не видывал.