– Да заливает, наверно, – сказал Кирилл скептически, – цену набивает своему ресторану. Все-то у него особенное! И рыба, и вино – все досталось по блату. А сам, небось, в соседнем магазинчике затаривается. Завтра на разведку схожу – проверим.

Наконец, в завершение вечера, хозяин появился с цветами и раздал всем женщинам из группы по розе, все с той же грациозностью и достоинством. Конечно, у большинства членов съемочной группы возникла невольная ассоциация с аналогичной сценой из рекламного ролика. Но разница была огромной. В ролике все было фальшивым и надуманным, а здесь, в этом уютном ресторанчике, выглядело естественно и мило.

Хозяин ресторана не старался привлечь внимание посетительниц к себе, не пытался расширить круг завсегдатаев своего заведения, понимая, что перед ним случайные заезжие гости. Он это делал для себя. Он любовался собой, своим гостеприимным ресторанчиком, людьми за столами, и получал от этого невероятное удовольствие. Ему хотелось, чтобы все гости ресторана тоже были довольны, попадая в это уютное маленькое царство.

Для него это была не работа, а любимое дело. Посетители на какой-то срок становились для него частью этого дела, поэтому он и относился к ним, как к своим подопечным, с искренним вниманием и заботой. Он был садовником, но не в чужом, а в собственном саду. В саду, который он создал внутри себя, а потом вырастил в жизни.

После ужина, вернувшись в гостиницу, Ян вместе со своей творческой командой из агентства, арт-директором Кириллом и копирайтером Никитой зашли в гостиничный бар и взяли по порции виски. Они выбрали столик на веранде, откуда открывался чудесный вид на вечерний итальянский городок, утопающий в зелени роскошных садов.

– Отличное место для съемок, – сказал Кирилл задумчиво, – невероятно красивое и соблазнительное. В таких местах так и тянет тряхнуть стариной, взяться за кисти и краски. Если бы у меня была вторая жизнь, то я не задумываясь ткнул бы пальцем в этот цветущий сапог на карте.

– А почему ты забросил живопись? – спросил Ян. – Ты ведь был хорошим художником.

– Скажешь тоже! Сам-то почему живописью не занимаешься? Ты ведь тоже художественную Академию закончил.

– Я на дизайнерском отделении учился. Реклама мне ближе по профилю, – ответил Ян. – Конечно, мы проходили курс академической живописи, но я никогда этим не увлекался всерьез. Вся эта канитель с красками не для меня. Я вовремя понял, что у меня таланта мало. Время от времени получалось что-то, но я реалист и всегда знал, что это временное явление.

Если жить в погоне за случайным успехом, то можно сойти с ума. Я привык полагаться на действия, поступки и конкретный результат. Действуешь – значит живешь. Действия должны приносить постоянный успех, пусть небольшой. А в высоком искусстве можно прождать успеха очень долго, всю жизнь.

– Вот ты сам, Ян, и ответил на свой вопрос, – сказал Кирилл. – Юность дает азарт. Любое море кажется по колено. Хочется вкладывать свой талант и энергию в то, что по-настоящему интересно. А потом вдруг возникают непредвиденные обстоятельства: девушка забеременела – значит надо жениться, появилась семья – надо кормить. Они твою мазню кушать не будут. Масляные краски сколько на холст не намазывай, хлеб с маслом не заменят.

Со временем жена начинает пилить. Мы ведь с ней вместе на одном курсе учились и живописью вместе увлекались. Все бегали по полям и лесам с этюдниками и холстами. Вот и добегались.

Теперь у нее другие приоритеты в жизни. Она ради семьи своими творческими амбициями пожертвовала, стала образцовой домохозяйкой и матерью. Пора было и мне остепениться.

Я поначалу пытался сопротивляться, чуть до развода не дошло, а потом сдался. Подумал, что она права. Вся эта погоня за возвышенным до добра не доводит. Люди либо спиваются, либо им прямой путь в психушку.

Закаты и рассветы существовали и будут существовать без нас, неважно насколько красиво мы их изобразить сумеем. Потому, что они настоящие и красивы сами по себе. Мы ведь только копируем эту красоту, подражая реальности. Мы всего лишь имитаторы, неважно насколько мы хороши в этом искусстве. Искусство в нас не нуждается, это мы в нем нуждаемся по каким-то непонятным причинам. Получается безответная любовь. Зато нашим близким людям мы нужны. Для них мы реальные и создаем реальность. По крайней мере, они нам благодарны за наш труд и вознаграждают наши усилия своими любовью и уважением.

Приходит момент, когда надо выбирать: либо ты там – одинокий, заброшенный, непонятый и никому не нужный, либо здесь – сытый, ухоженный и признанный, хороший муж и образцовый отец.

– Тогда почему же тебя все-таки тянет к искусству? – спросил Ян. – Если это имитация, то почему она кажется более привлекательной, чем реальная жизнь?

– Занимаясь искусством, мы имитируем более интересную и привлекательную действительность, – вступил в разговор Никита.

– А вот и работник писательского цеха проснулся! – Кирилл развернулся к Никите: – Наш юный друг, хорошо, что вы примкнули к нашей дискуссии, а то мы тут сидим распинаемся, а он втихаря слушает и напивается.