Наконец, штурмовая аппарель поднялась, измотанные легионеры заняли места на примитивных сиденьях из некрашеного железа. Лишь Келл остался стоять. Он снял шлем и коснулся аппарели закованной в керамит рукой.

Кайден посмотрел на отца и понял, что тот прощается с павшими. Экзактатор опустил голову и сжал губы так, что они побелели.

– Терра в наших сердцах, – тихо прошептал примарх. – В наших сердцах имя каждого, кто не вернулся с нами.

Отдаляясь от вражеского корабля, воины видели через иллюминаторы, как «наутилус» внезапно замедлился, неуклюже накренился на один борт, а потом, захваченный гравитацией планеты, покинул строй, окончательно потеряв управление.

Вскоре от ксеносского судна начали отделяться «икринки», которые воины уже видели. Некоторые выглядели небольшими, с десантную торпеду, другие в габаритах превышали челнок типа «Арго». Когда к «икринкам» приблизилась одна из черных «медуз», они целенаправленно устремились к ней всем скопом.

– Ублюдки спасают свои шкуры, – процедил Аскелад. За время отступления с ксенноского корабля у него добавилось два свежих шрама на лице.

– А мы бы поступали иначе? – парировал Кайден, отвернувшись от иллюминатора. Его лицо также несло многочисленные следы минувшей битвы.

– Ты о чем? – экзактатор прищурился. – Сравниваешь нас с…

– Пойми врага, чтобы его победить, – отрезал Кар. – Мы никогда не сталкивались с таким противником. Но эти ксеносы не такие уж… загадочные. Да, у них невероятные технологии, которые мы не можем оспорить. Но они тоже смертны. У них течет кровь. И они борются за свои жизни.

– Им это не поможет, – тихо сказал Балор Келл. – Клянусь, ни один представитель их вида не останется в живых, когда закончится эта кампания.

– Значит ксеноцид? – хищно ухмыльнулся Аскелад. Глядя на него, Кайден тоже непроизвольно оскалился.

– Значит ксеноцид, – припечатал Балор Келл.

Никто из присутствующих не усомнился, что так и будет.

Ярость пустоты

Длань Омниссии

Их служба окончена

Примарх коснулся кнопки на краю тактического стола, обрывая вокс-канал с мостиком, и прошел к дальней стене, где располагался его трон. За троном, по ту сторону кристалфлекса раскинулась безмятежная тьма, густо прореженная далекими соляными крапинками.

– Значит, на полном субварповом ускорении мы можем оторваться, – резюмировал Враск, повернувшись к своим воинам.

– Разгон у нас быстрее, но не скорость, – качнул головой Элифас, продолжая просматривать сводки на другом краю тактического стола. Краем сознания легионер отметил, что сегодня в стратегиуме многолюдно, некоторых воинов он не знал.

Мастер Первого Аркана побывал на кораблях почти всех легионов и мог с уверенностью сказать, чем именно стратегиум «Абрамелина» отличается от стратегиумов на флагманах других примархов.

Ощущением абсолютной свободы.

Зал располагался в глубине кормовой надстройки, у него не было собственных иллюминаторов. Однако Пертурабо, суровый и молчаливый брат Солея, когда-то подарил ему уникальный артефакт, созданный в Золотой Век на основании технологии СШК. Этот артефакт позволял по выбору владельца проецировать окружающее корабль пространство на любую плоскость в помещении. На стены, пол, потолок, даже на крышку стола или лезвие клинка.

Сейчас владыка XI легиона сделал так, что казалось, будто присутствовавшие в зале воины парят в пустоте космоса. Как и тактические столы с когитаторами, глубокие шелковые ковры, подаренные Фулгримом, и высокие железные колонны, увитые ткаными полотнами в цветах легиона с оккультными символами Старой Терры. Надо сказать, это производило впечатление. Но сегодня тут находились только ветераны, так что некому было удивляться.

– Девятьсот миллионов километров, – вклинился в разговор магос Эридан Декс. Он имел звание Лексика Арканус, являясь старшим представителем Механикум на флагмане. Кроме того, Декс возглавлял аналитический отдел мостика и курировал внутреннюю энерго-логистику.

– Отрыв? – уточнил Солей, рассеянно глядя себе под ноги. Под троном разверзлась чернота, в глубине которой примарх мог различить собственные корабли. Многие из них несли ужасные следы недавнего пустотного сражения.

– Именно, – Эридан кивнул, и поршни адамантиевого каркаса звонко лязгнули под его алой мантией. – Флот оторвался на эту величину спустя двадцать две минуты после отступления от Адвекс-Морс Экстремис. Но уже восемь часов отрыв не меняется. Противник не в силах сократить дистанцию, но и догнать нас не может.

– Если мы сейчас остановимся, через какое время они подойдут на расстояние атаки? – уточнил Элифас. Впервые за весь разговор он отвлекса от тактических сводок и рапортов.

– Семьдесят четыре минуты, – без запинки ответил магос, который, естественно, все это уже просчитал.

– Достаточно для крупного перестроения или многоцелевых маневров средней сложности, – заключил Элифас.

– Но недостаточно для более масштабных задач, – примарх посмотрел на своего сына через весь зал. Мастер Первого Аркана прекрасно понимал, что имеет ввиду его отец. Все понимали. Но озвучил магос.