Крейсер продолжал вести огонь, сбивая установленные Антоном ракеты. Значит, тот гипотетический корабль противника так и не появился на орбите... Как давно все это было...

– Подготовьте спускаемый модуль, - на ходу распорядился он.
– Группа сопровождения не нужна, только пилот. И приведите моего сына на шлюзовую площадку.

***

Пилот спускаемого модуля был удивлен не меньше офицеров, когда аппарат пронзил густую облачность и начал опускаться в указанном полковником квадрате.

Внизу, укутанная туманом испарений, лежала огромная, похожая на астероидный кратер котловина. С одной стороны к ней примыкало небольшое горное плато, куда, собственно, и опускался десантный модуль. Чуть в стороне, уходя к горизонту, змеился глубокий каньон.

Коснувшись телескопическими опорами твердого камня, спускаемый аппарат качнулся на амортизаторах и застыл. Пока шел процесс шлюзования, пилот с изумлением разглядывал покореженный и уже порядком проржавевший остов космического истребителя, застывшего на самом краю плато.

Полковник первым спрыгнул на землю, огляделся, подхватил сына и, поставив четырехлетнего Андрейку на камни, подошел к истребителю.

Подле него, образуя правильный ромб, были разложены белые, обглоданные черепа ящеров.

Пилот видел, как по лицу Вербицкого скользнула понимающая и счастливая улыбка. Подойдя к обрыву, за которым начинался спуск в котловину, он достал ракетницу и несколько раз выстрелил в воздух.

Остаток дня пилот откровенно маялся от скуки. Вербицкий с сыном насобирали сухих сучьев и развели костер. Андрейка веселился, поджигая тоненькие прутики и бегая с ними между камней, полковник же вел себя совсем необычно. В глубокой задумчивости он сидел подле костра и смотрел в туманную даль, словно вспоминая какие-то далекие события.

Уже начинало смеркаться, когда до слуха задремавшего пилота долетел звонкий голос младшего Вербицкого:

– Папа, папочка, смотри, к нам идет котик!

Пилот вздрогнул, взглянув сквозь прозрачный триплекс кабины в том направлении, куда указывал Андрейка.

По противоположному краю плато шествовала странная процессия. Впереди гордо вышагивал огромный, почти двухметровый кот. Пилот никогда не видел живых представителей этого семейства, но у него почему-то создалось впечатление, что это старый проживший долгую жизнь самец, по-видимому, вожак следовавшего за ним по пятам прайда. Его великолепный рыжевато-коричневый мех лоснился, сверкая в лучах заходящего солнца; под шкурой при каждом шаге перекатывались могучие мускулы.

Прайд остановился в сотне метров от полковника, лишь вожак продолжал идти вперед, не отрывая взгляда огромных зеленых глаз от Вербицкого. Они были под стать друг другу - статные, матерые, убеленные годами борьбы, и пилот невольно залюбовался этой совершенно фантастической картиной.

А потом произошло нечто совсем невероятное, с точки зрения обычного человека.

Командир эскадры и старый кот вдруг, словно сбросив личину годов, кинулись друг к другу.

Андрейка заревел от страха, пилот рванулся с кресла, но было поздно...

Кот и полковник встретились посреди плато.

Антон обнял седеющий загривок Пуха, и тот в свою очередь ткнулся лбом в его грудь.

Антон Вербицкий впервые в жизни плакал, не стыдясь собственных слез, а огромный рыжий кот слизывал с его щек соленые капельки влаги.

Часть 2. УСТРАНЕНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ

ПОВТОРНАЯ КОЛОНИЗАЦИЯ

Глава 1

Огромный грузовой корабль медленно приближался к стыковочному порталу космической станции.

– Борт восемьсот девятнадцать, примите на два градуса правее.
– Приказ был передан по внешней коммуникационной сети.

В рубке управления транспортом, где сдавленно попискивали сигналы, тихо шуршали вентиляторы, да еще раздавался этот настойчивый голос, корректирующий полет, ощущалась некоторая нервозность.

Хотя незримая сфера внешнего охранного периметра базы уже давно осталась позади, но два пилота, чьи ровно стриженные под машинку затылки виднелись из-за высоких мягких спинок противоперегрузочных кресел, все равно заметно нервничали. Это было видно по тому, как быстро сновали их руки по шеренгам переключателей, да один из них то и дело машинально облизывал пересохшие губы. Второй же, наоборот, нет-нет да и проводил тыльной стороной ладони по бисеринкам пота, с раздражающей регулярностью выступавшим на лбу. Полностью погрузившись в работу, они не обменивались, как это бывало обычно, полушутливыми репликами. Оба являлись достаточно опытными навигаторами, но сюда, на "Эрадзию", они прилетели впервые, и ореол мрачной, зловещей славы этого места вкупе с совершенно непривычной, чрезвычайно жестко регламентированной процедурой сближения, никак не способствовал спокойной работе за пультами.

Вокруг, в окружающем корабль пространстве, мерно вспыхивали мрачные, кроваво-красные сигнальные огни. Они обозначали коридор безопасности, выделенный транспорту для подлета к "Эрадзии".

Внезапно первый пилот, напряженно следивший за показаниями приборов, невнятно выругался. Его уже начала доставать эта карусель. Сплошные запрещающие знаки, какие-то охранные разметки, границы... Их бортовой компьютер уже дважды подключал аварийный автопилот, чтобы избежать рокового нарушения...

Борт станции, а вместе с ней и открывшийся портал разгрузочного дока росли удручающе медленно.