– - Так что, Олег, -- сказал Варшавский. – Ты скорее молодец. Но самый отпетый самовольник в штате.

– - С синдромом камикадзе, -- добавил Нойманн.

– - Но всё-таки больше молодец, -- подытожил Варшавский.

И кинжал Олега. Подарок Калуева пришёлся очень к месту. Все знали, что определённые символы Изнанки были способны уничтожать тварей Изнанки. Низших тварей. Но чтобы уничтожать самих богов Изнанки… Тот, кто создал оригинал кинжала – определённо был в курсе, как бороться с нечистью. Выходит, люди в древности были далеко не беззащитны перед чудовищами даже столь высокого порядка. И это несмотря на отсутствие автоматов, гранатомётов и дронов со взрывчаткой. И тогда Олег начал задумываться, в том числе припоминая давние слова Захара – а действительно ли история человечества была такой, какой её изображают в учебниках? Какой её изображает официальная наука? Есть ли причины верить во всё это?

– - Даже если верить письменным источникам, -- рассказывал Данилыч. – Эти самые письменные источники могли уничтожить. Определённые силы. В том числе наша доблестная Организация.

– - Похоже на теорию заговора, -- сказал Олег. – А теории заговора несостоятельны. Потому что требуют вовлечения большого количества людей.

– - Не требуют. Если сжечь ненужное. Если переписать необходимое… То никакие теории заговора не потребуются. Историки находили бы в архивах только определённую информацию. Таким образом они искренне бы создавали необходимую картину мира самостоятельно. Без всяких мер по сохранению «теории заговора».

– - Ну, а как они бы могли подделать «древние» документы? Существует такая штука, как радиоуглеродный анализ…

– - Я думаю, есть способ «старить» вещи. Ты забываешь, что мир на самом деле не такой, как пишут не только в учебниках истории, но и даже в учебниках по физике. Там ведь не сказано ничего про Изнанку. Или я чего-то не помню? – справедливо заметил Данилыч.

– - Тогда мы живём в страшном мире, -- сказал Олег.

– - Да. А то, что было на самом деле – теперь стёрто в веках, позабыто...Всё-таки, тот самый некромант, за которым мы всё гоняемся – помнишь свой первый выезд, Олег?... некроманта ведь до сих пор не поймал никто. А ведь представь, какую он бы опасность представлял в условиях средневековья? Некроманты, я думаю, существовали и тогда. И вампиры. И ведьмы. Они же все не вчера появились… Я не просто думаю, что история переписана. Я в этом уверен!

Сновидцы внимательно следили за Олегом. И подмечали, как тот сереет с каждым днём. От бессонницы, от пропавшего аппетита. Олега назначили в инструктора к многочисленным новобранцам из ВДВ, но со своими делами он справлялся неважно. Штабной психотерапевт вдруг оказался бессилен. Даже курс самых лучших и передовых транквилизаторов ничего не мог поделать с древним ужасом, воцарившимся в голове. Это страдание было вне всякой биохимии.

– - Очень знакомые симптомы, -- сказал сновидец Сташкевич. – Помнишь, мы рассказывали тебе о «люке сорок шесть»? В котором заковали Короля Падали? Только двое вернулись из бездны с неповреждённым рассудком.

– - Помню, -- ответил Олег.

– - Но остальные, если выжили, то вернулись больными. Большинство покончили жизни самоубийствами в первые две-три недели после возвращения. Страдания были для них невыносимы. А те, кто решил жить и бороться – тех кошмары преследовали их на протяжении полугода. Этим сновидцам не помогали сеансы психотерапий. Не помогали транквилизаторы. Они медленно сохли. На наших глазах. И мучительно умирали.

– - Я не буду вешаться, не боись, -- ответил Олег. – Я через это уже проходил. Через тьму. Через склонность с самоубийству.

– - Но я вижу, как ты плохеешь с каждым днём, -- сказал Сташкевич. – У нас был руководитель – Котляров. Смелый, отважный. Он имел много внутреннего света. Никто не думал, что он закончит свою жизнь, одним вечером уйдя глубоко в зимний лес в лёгкой одежде, с парой бутылок водки в рюкзаке. Смерть от переохлаждения по пьянству он считал самой лёгкой.

– - Это не про меня, -- сказал Олег. – Страх гложет меня. От него никуда не деться. Но я думаю, что справлюсь.

– - Это хорошо, что ты так думаешь, -- сказал Сташкевич. – Но я же вижу, как тебе хреново. И знаю, к чему это всё может привести.

– - А что с теми двумя? – спросил Олег. – Которые вернулись неповреждёнными?

– - Они, ещё в бездне, достигли просветления. Травматически. Но они – талантливые сновидцы… К чему я и клоню, Олег? Будем честны. Эта душевная хворь не лечится. И от неё только один путь – в могилу. И пока твоя воля не подточилась, не измоталась и не ослабла – тебе нужно совершить упорную практику.

– - Чего? – не понял Олег.

– - Я уже обсудил это с Нойманном и Варшавским. Они согласны предоставить тебе небольшой отпуск… Идея в том, что тебе нужно прийти к тому же, к чему пришёл Хамидулла в бездне.

– - Просветлеть? – усмехнулся Олег.

– - Никакие лекарства, и никакие психотерапии не лечат кукушку так же хорошо, как медитации, -- сказал Сташкевич. – Это уже доказано клинически. Все эффективные виды психотерапий – это по сути урезанное учение Будды. Люди изобретают велосипед, тогда как всё уже давно изобретено и доведено до совершенства… две с половиной тыщи лет назад.

– - И что же мне нужно будет делать?

– - Был у нас в штате очень сильный сновидец – Карпов – который полностью ушёл в духовную практику, отказавшись продлевать контракт с Организацией...