– Насть, ты чего встала? Ну-ка быстро в кровать. – Мама расправила постель и ждала, пока я в нее заберусь.

Я снова легла, почувствовав, как перед глазами все плывет.

– Поспи, доченька. Скоро температура спадет, и станет полегче. – Она дала мне жаропонижающее, поцеловала голову и ушла, тихо прикрыв дверь.

Спать действительно хотелось. Веки были слишком тяжелыми и неподъемными. Я боялась, что крепко усну и пропущу момент, когда придет Дима. Но сил держаться больше не было.

Мне снилось, как я стояла улице рядом с каким-то рестораном. Шел дождь, и было очень холодно. Мне почему-то захотелось побежать за кем-то, но я даже не знала за кем. Меня что-то держало на месте, будто сковало. Крупные капли падали с неба на волосы и легкое платье. Кто-то все время был рядом, но я не видела ни лица, ни фигуры. Все было словно в тумане. А когда я хотела дотронуться до руки этого человека, он становился все дальше и дальше. Стало так страшно, что мне хотелось проснуться, но я не могла. Я лишь продолжала бежать за кем-то, кого уже совсем не было видно.

– Нет, нет, подожди… Постой… Кто…?

– Настюш, Настя. – Чей-то голос было так четко слышно, что мне показалось, это наяву, а не во сне. – Олененок.

Я наконец открыла глаза и попыталась сфокусировать на том, кто сидел перед кроватью и гладил меня по голове.

– Дима? Прости, я уснула.

– За что ты извиняешься? Сон лечит, а тебе надо скорее поправляться. Я когда увидел, что ты спишь, хотел уйти, но тебе, кажется, снилось что-то не очень приятное, и ты стала сильно ворочаться.

– Я что-то говорила? – Может быть, Дима знал, кого я звала во сне.

– Да, но только очень невнятно, поэтому разобрать не получилось. Но, видимо, сон был реалистичный, плюс температура опять поднялась. У тебя лоб горячий. Извини, что разбудил, просто мне показалось, что тебе снилось что-то страшное. – Дима убрал руку с моей головы и сел на кровать у ног.

– Тебе правильно показалось. Сон вообще был какой-то странный, – я нахмурилась. – Не хочу вспоминать.

– Ну, тогда не вспоминай. – Дима взял в руки мишку, который лежал рядом со мной, и стал шепотом говорить ему что-то на ушко.

– Что ты делаешь? – Мне стало смешно.

– Объясняю Обнимашке, чтобы он лучше тебя защищал, в том числе и от плохих снов.

– Ты не забыл, как его зовут? – Я была уверена, что спустя столько лет Дима вообще не помнит об этой детской игрушке.

– Конечно, я никогда не забуду, как мы спали вместе с ним, когда Егорка был в больнице со сломанной рукой.

– А я плохо помню.

– Ты маленькая была. А, чуть не забыл. Я кое-что тебе принес. – Он вышел из комнаты и вернулся с большой подарочной коробкой чая. – Это ассорти. Тут десять разных вкусов, с мятой, с ягодами, даже с кленовым сиропом есть. В общем, это тебе для физического здоровья, чтобы пила и поправлялась. – Дима снова куда-то вышел и вернулся со стопкой книг. – А это для морального здоровья. Скажи, какая твоя любимая серия книг?

– «Гарри Поттер»? – у меня загорелись глаза. Я давно хотела собрать коллекционное издание. – Неужели?

– Я думаю тебе понравится. – Дима поставил на тумбочку красивые новенькие книги.

Я быстро встала с кровати, чтобы было удобнее их рассматривать, и на пару минут утонула в страницах и запахе свежей типографской краски. Спустя время краем глаза я заметила, как Дима за мной наблюдает. Мне даже стало совестно, что я про него совсем забыла.

– Это же очень дорого, Дим. Но они прекрасные! Спасибо больше тебе. – Мне захотелось подбежать к нему и крепко-крепко обнять, но я себя остановила. Я ведь уже не ребенок.

– Я рад, Олененок, – он потрепал меня по макушке. – Поправляйся скорее. Я еще зайду.

Я помахала ему рукой и уселась на кровать, беря в руки первую часть, чтобы долго рассматривать обложку с обеих сторон и лишь потом приступить к чтению. Все-таки во всем нужно искать плюсы. Даже в температуре.

Дима долго гулял между полкам книжных магазинов. Он всегда питал любовь к литературе, особенно к зарубежной. Ему нравилось читать ее в оригинале. Тяга к языкам у него была с детства. Поэтому он и пошел на лингвиста. Английский у него было доведен до совершенства, а немецкий давался труднее. Но от этого Диме было интереснее его изучать. Если он за что-то брался, то доводил дело до конца. И на ближайшие пару лет у него была цель выучить немецкий от и до.

Настя, как и он, с самого детства утопала в книгах. В гостиной у Скворцовых стоял большой книжный шкаф с открытыми полками. Там были и классика, и современная проза, и сборники стихотворений – не только Настины книги, но они составляли большую часть. Дима всегда думал, что с ее характером и вечным желанием куда-то бежать и что-то делать у нее не будет хватать времени на книги. Но Настя его находила. Читала неимоверно быстро, а потом рассказывала все в подробностях и с такими эмоциями, что горели глаза. Огня в них было не занимать.