Я вскочила с колен Дэмиана и наспех приладила рукой волосы, дрожащими пальцами нажала «принять видеовызов». Краем глаза я заметила, как Дэм подкатывается ближе к столу, чтобы спрятать за ним явно топорщившуюся ширинку. Я длинно выдохнула, пытаясь унять колотящееся сердце.

– Как вы там? – уже безо всякого официоза, по-отечески спросил Иен.

Я только закатила глаза и шумно выдохнула. Иен всё понял без слов. Но я надеялась, что не совсем всё.

– Держитесь. Бывало и похуже, – он приободрил нас, как сумел. Иена не было рядом, но от его, пусть и цифрового присутствия, стало чуточку, но легче. – В общем, на материке той фотографией заинтересовались не на шутку. Плюс отказ щита. Под Эшером полыхает стул. Всё одно к одному, но это даже к лучшему. Инициировать проверку в спокойное время было бы сложнее.

– А сейчас легче? – скептично изогнув бровь, спросила я. В связи с выбросом токсина подобные передвижки казались мне маловыполнимыми, слишком много дерьма нужно было разгребать и без того. Однако, дерьмо не случилось бы, не будь первопричины. Иен всё хорошо рассчитал. Или нам действительно «повезло».

– Как минимум, сейчас будет втрое меньше бюрократии.

– Я оставила там записывающее устройство. Прямо на смотровой вышке, под столом, – я посчитала себя обязанной предупредить его о нашей с Дэмианом самодеятельности. Камера могла попасть в поле зрения наблюдателей, тогда у нас начались бы крупные проблемы.

– Отлично. Молодцы, что сказали хотя бы сейчас, – с сарказмом произнес в ответ Иен, но потом, смягчившись, продолжил. – Оставим. Проведу по отчётам, как часть плановой операции. Надо снять оттуда данные и продолжать мониторить. Мы будем там через четырнадцать часов, я скажу Хэннену, чтобы он скачал и выслал вам файл. Браунинг, займешься.

– Понял, – откликнулся удивительно молчаливый Дэм. Судя по растерянному взгляду, он ещё не отошёл.

Максвелл коротко кивнул головой на прощание и без лишних слов отключился.

– Хэннен. Мы учились на одном курсе. Въедливый зануда. Носом будет рыть, – Дэмиан, наконец, ожил.

– Такой же въедливый, как ты? – поддела его я.

– Не такой. Я хуже, – отбил он и улыбнулся, глядя мне в глаза.

– Вот и я о чём.

В его взгляде, едва прояснившимся после нашей недавней, неосторожной вспышки страсти, я увидела отголоски её. Тёмные волны, толща мутной, синей воды, редкие, бледные вспышки солнца, едва пробивающиеся на глубину – вот, что я видела в них. И мне хотелось тонуть в них. Потому что я знала – я не умру, там, за пределами страха, будет новая реальность.

– Флор. Иди, отдохни. Двенадцать часов на ногах.

Продолжать начатое до звонка Иена он не собирался. Я почувствовала усталость, бетонной тяжестью свалившуюся на мои плечи. Растерянность. Тревожность. Нервозность. Сладкое чувство предвкушения. Я не знала, смогу ли уснуть, но я ушла. Через подсвеченный красным коридор, через пустой аквариум аналитиков в комнату отдыха, где устало мерцала в темноте измученная кофемашина.

Я спала. Чутко, но проваливалась, хотя уснуть не надеялась. Проснулась я, услышав шорох открываемой двери. Полоска света из опенспейса мазнула по моему лицу – я почувствовала это и зажмурилась, заслонилась рукой. Свет соскользнул с моего лица, но не исчез совсем, а рассеялся по комнате – дверь прикрыли.

– Извини. Я надеялся быть незаметным, – Дэмиан виновато улыбнулся.

Не уловила, зачем он пришёл. Может, за водой или остатками кофе – мы почти опустошили машину. Я видела лишь его тёмный силуэт – свет бил ему в спину. Закатанные рукава, вольно расстёгнутый ворот рубашки, где угадывалась открытая шея и ямочки ключиц. Я вспомнила, как целовала их, вспомнила запах его кожи. Чёрт, если я сейчас же не заставлю свои мысли заткнуться, я умру.

В комнате отдыха у аналитиков был довольно удобный диван – или я уже просто привыкла за неимением лучшего варианта. Спина не болела, но тело было напряжённым, словно каменным. Надо бы снова посетить спортзал. И ущипнуть себя как следует. Чтобы отрезвить. Завтра в семь утра начнётся дезинфекция, мне некогда думать о посторонних вещах.

– Ничего. Я уже почти проснулась.

Я потянулась, откинув клетчатый плед – такой же, какие я видела внизу, в бункере. Стандартная расцветка. Я даже джинсы не снимала, увалилась прямо так. Только свитер кинула на стул, оставшись в тонкой хлопковой майке. Открытые плечи сразу захолодило, я принялась растирать их ладонями.

И сказать больше было нечего. Между нами висела тяжесть, которая требовала разрешения, немедленного. Дэмиан тоже это чувствовал – я видела по его скованным движениям, по упрямо поджатым губам, по «зависшей» позе – он стоял, согнувшись над кофемашиной, и изучал информационную панель, словно забыл, как она работает. И вдруг развернулся, сделал несколько шагов и сел рядом со мной.

Мы потянулись друг к другу почти одновременно – я села, спустив ноги на пол, отпружинила от дивана, словно подброшенная, сократила расстояние, обняла его за шею. Резко. Порывисто. Поцелуй, случившийся дальше, был нежным, почти невинным – лишь лёгким касанием губ. Но и этого было достаточно, чтобы я вспыхнула, как спичка. Между нами больше не было преград из недосказанностей, и мне было мало, и мне хотелось дойти до конца, мне хотелось преодолеть эту тянущую робость, сбить натянутое, как струна, напряжение.