— Здравия желаю! — козырнул он. — Старшина Прокопчук. Сергей Никодимович. Здешний участковый, — эти короткие рубленые фразы напомнили Косте одного из военных в его мире. Тот тоже немногословно изъяснялся с окружающими.

— Иванов Константин Сергеевич, — в свою очередь представился молодой человек. — Вот, решил осесть в вашем городе. Купил дом…

— А зачем на отшибе? — сразу перебил его участковый. — Последний же дом по улице. А дальше — лес.

— Знаете, не люблю сутолоку.

— Что-то ты темнишь… — покачал головой старшина. — Ладно, будем считать, что я поверил тебе. Позволь посмотреть твои документы.

— Минуту, — Костя встал из-за стола и направился в спальню, где чуть раньше на кровати он разложил все документы, чтобы затем отсортировать то, что ему понадобится при трудоустройстве. — Вам какие — на дом или паспорт?

— Неси все. Даже «военник».

— Вот, смотрите, — Иванов подал небольшую папку с документами на дом и рядом положил паспорт, военный билет и даже диплом об окончании института.

Прокопчук довольно спокойно просмотрел купчую на дом и саму домовую книгу, потом взялся за паспорт, пролистывая его. Он одобрительно хмыкнул на странице с пропиской — многие новоиспечённые хозяева обычно забывали это сделать. Но когда очередь дошла до военного билета, Сергей Никодимович сразу подобрался и уже не выказывал некоего пренебрежения новому жильцу в зоне его ответственности. Понимая, где служил этот парень, и что у него наверняка остались связи со службы… ну зачем же портить отношения с Конторой… Участковый решил быстро закончить с проверкой, но новый хозяин дома проголодался, а потому предложил Прокопчуку присоединиться к чаепитию.

— Благодарствую, не откажусь, — обрадованно ответит тот. — А то, что-то весна нынче холодная… пока обойдёшь всё и всех, заиндевеешь.

Быстро собрав на стол нехитрое угощение — электрочайник с налитой уже водой, коробку с чаем, пару кружек и ложек и главное — пакет с маковыми бубликами, купленный ещё на областном автовокзале, Костя присел на своё место.

— Значит, служил в Конторе? — полуутвердительно-полувопросительно высказался старшина. — А чего не остался там?

— Не моё это, Сергей Никодимович, — покачал головой Иванов. — Я, по своей сути, человек не военный, мозги работают в другой области знаний, так что выбрал гражданку. Окончил Рязанский радиотехнический институт, а после распределения попал за Урал.

— А чего там не остался? Там же и северные надбавки есть!

— Проблема у меня там возникла. Секретаршей в цеху работала у нас дочка самого директора. Ну, и запала на меня. А сама — ни кожи ни рожи, и талия — два на два, где будет делать пояс…

— А-ха-ха! — заржал милиционер, заодно мотая головой.

— … Ну, папа-то, понятно — встал на сторону дочурки, а я ни в какую! Короче, нашла коса на камень. Вот и пришлось поднимать старые знакомства и объехать несколько городов — благо у него тоже не везде связи. Я, было, сунулся в Саратов, но там он кого-то предупредил, да и жильё дорогое — не по моему карману…

— О как тебя жизнь помотала… — сочувствующе ответил Сергей Никодимыч. — Ну, ничего, тут люди проще и отзывчивее…

— Ага, я с одной уже познакомился. Пришла деньги клянчить.

— Это Тонька, что ли? — старшина мигом срисовал возможную кандидатуру и, мотнув головой, хлопнул себя по коленкам. — И тут уже успела!

— Я что хочу сказать, Сергей Никодимович, она наверняка не успокоится…

— Даже не бери в голову! — решительно заверил его тот. — Я и с ней потолкую, и братца её предупрежу. Заодно намекну, что ты — птица непростая, и лучше бы им обоим здесь не отсвечивать. Вот вообще. Кстати! А ты это… радиолу сможешь починить? У матери есть старая — «Беларусь-59». Сначала проигрыватель накрылся, а потом и приёмник. А она к нему привыкла и не хочет новомодные транзисторные.

— Сергей Никодимович, давайте так: я с бытом разберусь, на работу устроюсь и потом посмотрю, где можно достать запасные части к радиоле. Одним пальцем я ж не починю?

— Знаешь, Костя, нравишься ты мне. Да-да! Есть в тебе какая-то обстоятельность. Не стал ты сразу обещать, а потом вокруг да около ходить — сразу рассказал, как должно быть. Правильно! Я таких людей уважаю. Добре! Пора и честь знать, — он встал со стула. — А вот недельки через две я к тебе снова наведаюсь.

— Хорошо, Сергей Никодимович, — кивнул Иванов.

До конца светового дня Константину удалось навести порядок в зале, после чего он перенёс часть вещей в платяной шкаф, стоящий там. Молодой человек достал из угла, между стеной и шкафом, гладильную доску и остаток вечера набивал руку на глажке вещей. Сам себе удивляясь — в его мире глажка была анахронизмом, но он с упоением водил утюгом по брюкам, замечая, как ткань из мятой становится прямой. Потом настала очередь рубашек, а за ними и постельных принадлежностей. Уже поздно вечером он приготовил документы, необходимые для трудоустройства, и, уставший, завалился спать.

25 марта 1982 года. г. Рябиновск Н-ской области

В своём мире Костя, по обыкновению, любил поспать, а здесь организм как-то сам регулировал, сколько ему нужно отдыха. Этим утром Иванов проснулся довольно рано: наручные часы — других пока не было, показывали 7:30 местного времени. Он сладко потянулся и попытался встать, но пол неожиданно оказался ледяным. Охнув от удивления, молодой человек кое-как напялил шлёпанцы и первым делом направился к печке. Хорошо, что ментальное обучение включало в себя все способы разжигания огня в разных ситуациях. Через несколько минут под чугунной плитой зашумел огонь. Иванов поставил чайник на неё, чтобы не расходовать электроэнергию. Уже через полчаса в комнате стало более-менее тепло, а Костя почти готов к походу в отдел кадров приборостроительного завода. С местом работы он определился заранее, оставив рембазу как запасной вариант. Сегодня его должны были встретить по одёжке, а потому модные джинсы, рубашка-ковбойка, матово-чёрная кожаная куртка и такие же туфли из натуральной кожи — он выбрал имидж небедного человека, ранее работавшего в крупном городе и позволявшего себе даже вещи от фарцовщиков. Придирчиво оглядев себя в пожелтевшее зеркало шкафа, он машинально кивнул и, подхватив ключи от дома, засобирался на улицу.