— Если потомки передали военное оборудование, что будем делать?

— Если этот вариант подтвердится, я поговорю с Устиновым. Пусть выделит толкового специалиста. Возможно, организуем небольшую часть в городе, вместо нынешней. Кстати, её тоже нужно куда-то передислоцировать. Дай команду «Двенадцатому» — пусть перевозит контейнеры и не затягивает с их вскрытием.

Сразу после разговора генсек пару минут неподвижно смотрел в окно, размышляя над сложившейся ситуацией. Потом его рука снова потянулась к телефону, только обычному.

— Алло, день добрый, Степан Ильич. Узнал?

— Юрий Владимирович, доброе утро. Уж кого-кого, а ваш голос я ни с кем не спутаю.

— Есть разговор.

— Слушаю вас.

— Нет, не по телефону.

— Юрий Владимирович, я бы подъехал, да меня почки замучили. Сами знаете, какая вода в Москве и Подмосковье — одна известь. Вот и сижу в кресле со стаканом минералки.

— Адрес тот же? А то я сам подъеду.

— Да вы что?! Раз ко мне САМ решил приехать, знать, дело серьёзное.

— Не то слово, Степан Ильич. А с почками я тебя понимаю — сам некоторое время назад мучился.

— Если не секрет, Юрий Владимирович, чем лечились?

— А вот об этом и по делу мы с тобой побеседуем лично. Я буду примерно через час.

Подмосковье. Дачный посёлок «Красноречье».[44] Часом позже.

Кортеж из трёх машин медленно проследовал по асфальтной дороге посёлка и подъехал к двухэтажному особняку. Почти сразу же ворота автоматически открылись, как бы приглашая гостей внутрь. Две машины остались у въезда, а центральная заехала на площадку перед домом. К ней сразу же вышел седовласый старик, опираясь на резную палку, и остановился в метре от автомобиля.

Андропов вышел и укоризненно покачал головой.

— Степан Ильич, ну зачем такие торжества? Я ж не с официальным визитом. Здоровье беречь нужно!

— Юрий Владимирович, это просто дань уважения хорошему человеку. Прошу в дом. Моя Людочка уже стол накрыла.

— Товарищ Рокотов, мы же договорились… — нахмурился глава государства.

— Подумаешь, чайку пополощём, — подмигнул старик. — Я ж не водку выставляю — от неё сразу копыта откину… с моими-то почками… Да и во дворе светиться нам не с руки — тут у всех соседей глаз профессионально намётан, — усмехнулся он. — А мне потом, как на допросе, перед ними вертеться — зачем САМ приезжал. Вон, у Маркелова уже окошко быстро захлопнулось — значит, узрел, что за гости ко мне пожаловали.

— Срисовали, значит? — усмехнулся Андропов. — Ладно, уговорил — пойдём в дом.

— Доброго здоровья, Юрий Владимирович! — с лёгким поклоном поздоровалась супруга генерала.

— Здравствуйте, Людмила Викторовна.

— Люда! Разговор у нас будет серьёзный, поэтому не мешайся сейчас.

— Я привычная, — усмехнулась та, и вышла из дома.

Гость и хозяин расселись по стульям, и Рокотов взялся наливать чай.

— Скажи, Степан Ильич, ты операцию в Иссык-Куле помнишь?

— Я её не только помню, Юрий Владимирович, — вздохнул тот. — Она мне часто по ночам снится. Как люди дико орали, опалённые каким-то видом энергии… Сколько молоденьких солдатиков там погибло… Ладно «яйцеголовые» — эти знали, на что шли… но солдатиков наших… эх… — мотнул он головой.

— Ты сержанта Иванова помнишь?

— А то! Парень — кремень! Молчун, правда, но голова варила у него — будь здоров. Но, насколько я знаю, через год-полтора выжившие все умерли? — он вопросительно уставился на генсека.

— Он один в живых остался.

— Но мы его около нужника откопали, а там сплошной металл. Он же излучения хватанул, будь здоров! — удивился Рокотов.

— Степан Ильич, подписку брать с тебя не буду — ты в этом деле каждую песчинку изучил, поэтому мне понадобится твоя помощь. Скажу сразу — там получился пробой не пространства, а времени.

— Мать честная!

— И Иванов попал в будущее.

— Ого!

— Именно поэтому он и выжил. Дальше — больше: потомки Иванова подлечили и сделали на него ставку… видишь ли… в том варианте будущего СССР закончится в 1991-м году.

— Это какая же сука такое провернула?! — глаза старика налились кровью.

— Миша Горбачёв. Не волнуйся, больше он ничего сделать не сможет, как и его подпевалы в ЦК. Но дальше начали разворачиваться такие события, что непосвящённый человек посчитает их настоящей сказкой. Во-первых, Иванову потомки дали кое-какие знания по электронике, но он не побежал к Мише на поклон, а сумел выйти на меня.

— Я ж говорю — наш человек! Свой! В доску! — воссиял Рокотов.

— Во-вторых, потомки сумели вытащить в наше время первую посылку, в которой мы обнаружили всю подноготную этой стаи товарищей. Мои люди уже ими занимаются вплотную, но не это главное… Главное в том, парень начал ваять приборы, способные не только продвинуть советскую технику выше заокеанской, он спаял аппарат, который излечил мою почечную болезнь… Навсегда излечил.

— Навсегда? Герой! — мотнул головой старик. — Наградили его, Юрий Владимирович?