– Ади, позволь мне дописать, это важно.

– Нет, папочка, ты и так долго пишешь, поиграй со мной!

Отец не раздражается, только вздыхает, кладет тетрадь и с азартом бросается в погоню за непоседливой дочкой. Улыбаюсь, будто это я.

Тетрадь шелестит листами и ветер подбрасывает ее к моим ногам. Я поднимаю ее и хочу положить на место, но невольно читаю начало его записи:

“Моя дорогая дочка! Я пишу это, потому что ты слишком мала, чтобы понимать, что произошло…”

С тревогой поднимаю глаза на беззаботно играющую девочку. Так начинаются самые тяжёлые письма на свете: письма о скором расставании.

Опускаю взгляд на тетрадь:

“Конечно, твои спасители расскажут об этом, когда ты станешь немного старше. Я верю, что они не оставят нас здесь, когда мы каждый день живем, как в последний. Поверь, сейчас я делаю все, чтобы ты никогда не познала моего страха.

Несколько лет я окончательно понял, что технологии, созданию которых многие из нас подчинили целую жизнь, лишились созидательной силы. Небесная коалиция долгие годы ждала нашего согласия на вступление в ее ряды, о чем знали единицы. Когда же пришла пора сделать шаг навстречу новому этапу развития, направленному вовне, Объединенное Правительство Плаата отказалось. Оно уверено, что люди достаточно сильны и развиты, чтобы самим решать свою судьбу.

С помощью пропаганды телевидения и кино, наши правители представляли космических кураторов монстрами, желающими власти. Они культивировали у людей страх перед вторжением, и тогда появились первые очертания чудовищного и жестокого рабства, аналогов которому не было в истории. Рабства во внутреннем мире.

Меня и других ученых собрали в нескольких центрах и показали, каким видят будущий мир. Я понял, что должен сделать все, чтобы не стать винтиком этой системы и убеждал других. Только меня не слушали даже мои коллеги, которых я знал много лет. Оказалось, Правительство давно направляло колоссальные ресурсы в проекты, что поощряли борьбу человека со своей сутью и запирали его внутри собственных потребностей.

Единственное, что им было нужно – доступ к универсальному источнику божественной энергии внутри каждого, к искре. С помощью нее они надеются поддерживать внутренний виртуальный мир планеты и пользоваться ее благами. Для этого адепты нового мира задумали получить доступ к сознанию каждого, подключив всех без исключения, а после управлять ими.

Ади, помни, адепты повсюду, даже сейчас они могут жить рядом с нами. Ты узнаешь их в своих друзьях и прохожих на улице. Мне страшно думать об этом, но я должен тебя предупредить.

Я не знаю кто они, но знаю одно – это не люди. Вместе с горсткой других ученых мы сбежали на этот остров и создали на нем приемлемые условия для жизни. Я стараюсь доносить до каждого ответственность за наше будущее. Если среди нас сломается один, то пострадают все”.

На обложке читаю имя этого отважного человека:“Гэрил Димлер”. Он берет Ади за руку и быстро приближается.

Кладу тетрадь на место и отхожу, хотя понимаю, что он не видит меня. Гэрил стряхивает пыль с обложки и вместе с Ади идет в сторону дороги со странными железными столбиками вдоль ее кромки.

Отец поднимает Ади на плечи и спрашивает:

– Ну что, каким наш дом будет сегодня?

– Я хочу замок принцессы!

– Хорошо, пусть будет замок.

Гэрил склоняется к столбику и вводит что-то на выпавшем из него мониторе. Из отверстия внизу появляется луч белого цвета и делится на тонкие нити. Это похоже на создание полотна. Прозрачные ткани выстраивают силуэты башен и очертания каменной кладки поверх обычного деревянного дома и создают иллюзию замка.

– Нужно поработать над программой, – вздыхает Гэрил.

Он радостно подбрасывает дочь вверх и входит внутрь, будто ничего особенного не произошло. Я продолжаю идти за ними и захожу в дом. Мебель сделана из дерева со вставками металла, наверное, для прочности, на кухне много разных приборов. Из большого резного окна льётся свет, а на заднем дворе виднеются современные теплицы. Они выглядят, как лаборатории, и внутри них полно овощей и фруктов. Маленькая Ади уже сорвала там яблоко и уплетает его, сидя на подоконнике.

– Ади, признавайся, ты опять что-то не поделила с подружками?

Дочь опускает голову и картинно надувает губы.

– Дорогая, я не могу заменить тебе друзей. Тебе нужно быть терпимее. Мы должны поддерживать друг друга.

– Я не хочу играть с Майей.

– Ты опять сломала ее игрушку и не призналась в этом?

– Нет, она сказала, что скоро уедет отсюда, и ей нельзя играть с такими, как я. Куда она уезжает, папа?

Гэрил напряженно смотрит на дочь, но продолжает говорить мягким тоном:

– Правда? И когда она это сказала?

– Два дня назад.