– Отлично, – отозвалась она, бросив на меня быстрый взгляд. – Стас, у меня проблема.

– Что опять случилось?

– Стужев-младшей силой затолкал меня в свою машину и везёт… на кладбище, – с заминкой ответила Снежинскому Саша с таким лицом, словно сама не верила в то, что говорит.

Впрочем, впервые я был с ней в чём-то солидарен. Я и сам сомневался в правильности своего поступка. Всё же… первичная вспышка ярости прошла и… глупо как-то.

Она всё равно не сделает никаких выводов. Только посмеётся, как трепетно я относился к… памяти о ней.

Сука.

Может прикопать её там?..

– Что?..

– Я не шучу, – чётко ответила Саша Снежинскому. – Алексей Стужев похитил меня и везёт…

– А почему Стужев? – со смешком отозвался Стас на её реплику. – Почему не пришельцы?

– Потому что…

– Ты мне лучше вот что скажи, юмористка, – не дал он ей договорить. – Это ты рассказала Ольге, кем мы являемся друг другу?

– Кому? – как-то неестественно переспросила Саша.

– Значит ты, – сделал вывод Снежинский. – Сань… ну зачем, а?

– Из чувства самосохранения. На тебя когда-нибудь из ревности выливали чашку горячего солёного кофе? – хмыкнув, Саша снова посмотрела на меня. – Кстати о самосохранении. Стас, я ведь не шучу. Стужев уже съехал с окружной и, если верить указателю, до кладбища осталось пятнадцать километров. Ты меня спасать собираешься?

– Ты слишком спокойна для жертвы похищения, – заметил Снежинский.

– Стужев не в себе, – напомнила ему Саша. – А с психами нужно держаться максимально спокойно. И лишь когда на них наденут смирительную рубашку…

– О, рубашка, – не дал ей договорить Стас. – Вернуть не забудь. Могу обменять на твою майку.

– Это блузка, – возмутилась Саша. – А с рубашкой не выйдет, прости. Я отдала её Никите.

– Она ему не мала? Не жмёт? – хохотнул Снежинский.

– В самый раз, – без улыбки ответила Саша. – Стас. Вызывай группу захвата. Меня против воли везут в мрачное безлюдное место…

– Один-один-два на мобильном набери, – строго ответил ей Стас, явно на что-то отвлекаясь. – Всё, родная. Завтра поговорим. Целую.

Последние фразы он практически пропел, снова поднимая у меня в душе волну негодования. Удивительно, но Саша тоже взбесилась от его слов, выругавшись и шёпотом упомянула какую-то Ольгу.

– Приехали, – озвучил я очевидное, паркуясь у главных ворот. – Цветы покупать будем? А то, знаешь, с пустыми руками как-то неправильно.

– Если со мной что-то случится, то Стас знает с кем я была и где, – холодно ответила мне Саша, отстёгивая ремень и выбираясь из машины.

Ускорившись, я быстро вышел и обойдя капот, забрал у Саши сумочку и кинул её на сиденье. Лишь после этого захлопнул дверь и поставил на сигнализацию.

– Даже так, – зло произнесла Саша, смотря на меня исподлобья. – Мне нужен телефон.

– Боишься пропустить звонок от Никиты? – предположил я. – Переживёт он без тебя полчаса.

– Даже имя его не смей произносить, – не хуже разъярённой кошки прошипела она в ответ. – Ты сам… – словно заставив себе замолчать, Саша отвернулась, шумно выдыхая. – Давай быстрее покончим с этим, и я уеду. Что тебе от меня нужно?

– Цветы будем покупать? – повторил я вопрос, направляясь ко входу и крутя в руках брелок с ключом от машины. – Розы? Гвоздики? Лилии? Никогда не уточнял, какие ты любишь.

– Кактусы, – идя за мной следом, произнесла она мне в спину. – Обожаю суккуленты.

– Значит сегодня обойдёмся без цветов, – уверенно шагая по дорожке, я несколько раз оборачивался, проверяя, идёт ли Саша за мной следом.

Деваться ей было некуда. Машины нет, телефона нет. Автобусы сюда не ходят, насколько я знаю. В паре километров была станция и электрички, но, кошелёк у Саши явно остался вместе с мобильным в сумке. Так что…

– Вот и пришли, – впервые я подходил к этой оградке с улыбкой. – Надеюсь, фотография тебе нравится. Лично выбирал, под надзором твоей матери. А самое забавное, – я зло рассмеялся, поражаясь собственной наивности, – что она…

Обернувшись на Сашу, я замолчал.

Не такую реакцию я ожидал увидеть. Черт его знает, как она должна была среагировать, но определённо не так.

Как я смогла остаться стоять на ногах, останется загадкой даже для меня. Конечности я не чувствовала. В каком-то ступоре осмотрела чёрную оградку, серый памятник, с выгравированной на нём фотографией. Моей фотографией. С выпускного…

– Тебе нужно лечиться, – с каким-то неестественным свистом произнесла я, с усилием заставляя себя дышать.