Подняв взгляд, я посмотрела на Дар-Мортера. Он стоял примерно в двух метрах от меня. Курил. На его голове опять был капюшон толстовки, поэтому я толком не видела лица Этьена, но, кажется, он смотрел в сторону сейчас пустующей трасы.

— Расскажешь что-нибудь о себе? — спросила, опять откусывая кусочек булочки. Она еще и с изюмом была.

Дар-Мортер выдохнул дым и медленно повернул голову в мою сторону.

— Больше мне ничего не сделать? — спросил он так, что было в пору сжаться и вздрогнуть, но я лишь пожала плечами. Мне было слишком хорошо, чтобы бояться.

— Я просто предлагаю диалог, а то мы уже полчаса молча стоим, — я отпила кофе. Он уже давно остыл и почти закончился, но все равно был вкусным. — Мы можем поговорить о чем-то отстраненном. Например… — я задумалась. — Ты же родился и вырос на Корсике? Расскажешь, как там?

Этьен сбил пепел и одну ладонь положил в ладонь джинсов.

— Лучше, чем тут, — ответил он.

— Ну, дома всегда лучше. Я вот тоже не из Марселя. Я родилась в небольшом городке, но до сих пор мне кажется, что он лучше всех городов мира. Даже самых огромных и развитых, — я опустила взгляд и посмотрела на свой стаканчик. Вернее на пластиковую крышечку красного цвета.

Двоякое ощущение. Я не лгала. Мой родной город для меня был лучше всех. Я скучала по маме, ее пекарне, по парку, в котором проводила время после школе. Чаще всего там в беседке учила уроки.

Но, с другой стороны, я понимала, что больше никогда туда не вернусь. Слишком много плохого со мной там произошло. До сих пор я в снах оказывалась на той чертовой смотровой площадке, где меня при толпе за волосы таскали, били и на телефоны снимали. И каждый раз на моем лице подводкой писали все новые и новые фразы. Ужасные, унизительные. От них даже плакать хотелось. А ведь я до сих пор не знала, что именно Ивет в ту ночь написала на моей щеке.

— У тебя есть братья или сестры? — спросила, ногтем царапая крышку. Судорожно выдыхая. Пытаясь прогнать из головы все эти мысли.

Этьен слишком долго не отвечал. Мне даже показалось, что он так ничего и не скажет и, в тот момент, когда я уже смирилась с завершением разговора, Дар-Мортер произнес:

— Старший брат.

— Правда? — я удивленно приподняла бровь. Это было интересно. — А сколько ему лет? Где он живет?

— Теперь ты, одноклеточное. Рассказывай о себе.

— Ну… У меня есть мама. Она владеет пекарней. Она небольшая, но выпечка в ней самая лучшая, — гордо сказала. Даже растянула губы в улыбке. Своей мамой я восхищалась.

— А отец?

Уголки моих губ тут же поползли вниз.

— Его нет, — я с трудом сдержалась, чтобы не стиснуть зубы. — Он жив, но давно ушел из нашей семьи. Понятия не имею, где он находится.

И очень надеялась, что не узнаю. Раньше папа часто возвращался домой. В основном подобное происходило, когда у него заканчивались деньги. Это были самые адские отрывки жизни и заставить его уйти, мама могла лишь давая ему определенные суммы. Вернее, все, что у нее было. Тогда, папа довольный уходил и его совершенно не волновало, на что мы будем покупать еду и не прогорит ли после такого пекарня.

Теперь я больше всего жаждала заработать много денег и забрать маму в Марсель и помочь ей тут открыть пекарню. Чтобы папа нас больше никогда не нашел, ведь невыносимо жить, зная, что он в любой момент мог постучать в дверь.

— Еще у меня есть младшая сестра. У нас с ней очень хорошие отношения, — солгала, пытаясь выглядеть не совсем жалкой, после слов про отца.

Что-то я уже сама пожалела о том, что начала этот разговор.

— Мы уже будем возвращаться в Марсель? — спросила, выбрасывая пустые стаканчик и пакет в мусорку. — Я все допила и доела.

— Я сказал, что у нас свидание, — Этьен тоже подошел к мусорному баку и потушил сигарету о стальную крышку. — Ты думаешь, что оно будет проходить на заправке?

Я тут же отошла в сторону. Когда Дар-Мортер стоял настолько близко, мне было слишком неуютно.

— Почему нет? — спросила, помявшись. — Тут тихо и спокойно. Вкусная еда и ароматный кофе. Еще мы поговорили.

— Тебе, оказывается, много не надо, — Этьен отщелкнул окурок в мусорный бак.

— Если хорошо, какая разница где и когда? — на самом деле, я просто хотела вернуться в Марсель. Мне сегодня еще кота купать.

Но, в принципе, на заправке и правда было не так уж и плохо. Даже хорошо.

А вдруг Этьен намеренно заставил меня расслабиться, чтобы потом сделать что-нибудь по-настоящему страшное? Примерно так же со мной поступил и Астор.

Я ведь понимала, что у нас и не отношения вовсе. Они между нами невозможны. Так или иначе у Дар-Мортера ужасные намерения, а я до сих пор не понимаю, какие именно.

— Садись в машину, — Этьен открыл дверцу со стороны переднего пассажирского сиденья.