Наше молчание нарушил задиристый смех Эстрид. Она потрепала парня по голове, взлохматив его светлые кудри.

— Умка, ты умница, конечно, — широко улыбаясь, заявила девушка, — но когда говорят старшие воины, младшие смеют заговорить, только если их спросят, — нравоучительно закончила Эса.

Умка еще больше покраснел, хотя, казалось бы — куда уж больше. Он неуклюже постарался придержать лошадь, чтобы чуть отстать и оставить нас наедине. Эстрид, вновь залившись смехом, придержала его скакуна.

— Да ладно уж, — сквозь смех заметила воительница, — дозволяем тебе говорить.

Я с трудом сдерживал уголки губ, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. Непосредственность парня меня радует. Его смелые высказывания, тем более в вопросах веры, говорят о неплохом аналитическом складе ума, как бы парадоксально это не звучало. В нынешнее время религия — это нечто сакральное, о котором могут говорить либо умудренные жизнью старцы, либо волхвы, что, по сути, одно и тоже.

— Что ты знаешь о вере, — спросил я Умку.

Парень недоуменно взглянул на меня, не понимая, что я спрашиваю.

— Во что ты веришь? — переиначил я вопрос.

— Я верю в природу и силы природы, — аккуратно заметил Умка, — я считаю, что все живое на земле связано друг с другом.

— Это как? — не поняла Эстрид.

— Вот смотри, — осмелился он, вновь вызывая улыбку девушки, — когда ты убиваешь воина, его тело сжигают на погребальном костре. Душа уходит на небеса, а прах хоронят. Из праха вырастают растения, которыми питаются животные. Этих животных убивают воины и едят их. Воинов убивают другие воины. И так по кругу.

Мальчишка довольно посмотрел на Эсу, перевел взгляд на меня и снова смутился. Мы с воительницей переглянулись.

— А как же боги? — задал я каверзный вопрос, — Какое место они занимают во всем это круговороте?

— Есть много богов и каждому из них нужно поклоняться отдельно. Каждый бог отвечает за свою часть жизни и нам необходимо обращаться к ним за помощью и защитой.

— А в твоем примере, который «по кругу», — хмыкнула Эса, — боги не при чем?

— Ну почему же, все происходит под их взором, — неуверенно заявил Умка.

— Поясни — попросил я с улыбкой.

— Я что-то не правильное говорю? — промычал парень, уставившись на Эсу.

— Все правильно, — улыбнулась она, — нам интересен ход твоих мыслей. Так что ты имел в виду?

— Когда воины убивают другу друга, — вздохнул Умка после непродолжительной паузы, — это происходит под покровительством Перуна, покровителя воинов. Семаргл сопровождает души воинов на небеса. Из праха воинов вырастают растения под взором солнечного божества Дажьбога, а растения едят животные, за которыми приглядывает Велес.

Мы с Эсой снова переглянулись.

— Очень интересно, — заметил я, — это тебе сельский волхв рассказал?

— Что-то он, что-то сам понял, — пожал плечами парень.

— Умка, — обратилась к мальчишке Эса, — запомни, все в нашей жизни зависит от того, как мы относимся к себе, друг другу и к миру вокруг нас, — философски закончила она.

Парень задумчиво кивнул и отстал от нас. Мы с Эстрид в который раз переглянулись.

— Для славянских племен, — сказал я ей, — вера имеет особое значение. Они относятся к природе и всему живому на земле с уважением и поклонением. Они считают, что природа — это часть божественного и что все живые существа связаны между собой через эту священную связь. Такие как Умка могут поклоняться разным богам, которые отвечают за определенные аспекты жизни.

— Меня больше радует то, что смерть для них — это не конец, а лишь начало нового пути. Я тоже надеюсь, что после смерти душа переходит в другой мир, где она может стать духом-покровителем для своих потомков. В моем детстве мы тоже часто проводили ритуалы и церемонии для умерших, чтобы обеспечить их духу спокойный переход в другой мир и сохранить связь с ним, дабы вмести пировать в Вальхалле.

Я не задумывался о том, насколько много общего между славянами и скандинавами, к которым я отношу мою подругу. Радует, что не создается конфликтного противоречия мышлений между народами. Тем актуальнее становится вопрос о реформировании славянского язычества в полноценную религию.

— Не поверишь, я как раз о вере думал, когда ты подошла с эти вопросом про облачные города, — хмыкнул я.

— Вера привела тебя в мрачное настроение? — откликнулась девушка.

— Не совсем, — я вздохнул, — думал о том, что уже натворил на сегодняшний день.

— Натворил?

— Да, — я пожал плечами, — все эти войны, — я неопределенно взмахнул рукой, — не всего этого я хотел.

— Ну да, — хмыкнула Эса, — инсценировать свою смерть и свалить за бугор, в Царьград — это, прямо скажем, гениальная мечта.