— Вашу ж мать! — рявкнул я, скидывая с себя одеяло и сгибаясь на кровати в положение сидя. — Что за срань?!

В этот момент в дверь постучались. Тихо так… еле слышно. Словно какой-то поднебесный кролик долбил лапкой в фанеру.

— Братик… — послышалось из-за двери. — Ты с кем там разговариваешь?

И в правду. С кем это я разговариваю?!

Я встал с кровати, потянулся, понял, что все… все тело ломит и болит. Я ощутил какую-то тысячелетнюю усталость, я бы даже сказал, мою собственную, демоническую усталость. Черт… больше так тело перенапрягать не стоит. Прокачать бы его, да только лень.

Пьяные сектанты стояли на улице под проливным дождем. Кто-то смеялся, кто-то, откровенно говоря, грустил, а вот сир Никита, с гордо поднятой головой, принимал на лицо дождь. Улыбался и надеялся на нового бога.

— РИ-И-ИК! — закричал он, глядя на уже посветлевшее небо. — Пусть восславится наш бог!

— ПОКРОВИТЕЛЬ НИЩЕТЫ! — взревела толпа пьяных сектантов. — УРА!

— Запарили, — послышался грозный голос орка из распахнувшейся двери бара. — Валите лесом отсюда! И орите в другом месте!

Самые выпившие и больно смелые, попытались скастовать заклинание, чтобы спалить дверь бара, но сир Никита тут же подошел к смельчакам и поочередно, отвесил лещей.

— Не сметь портить чужое имущество! — злобно прошипел он. — Лучше запомните место, и когда наш бог поощрит нас своим присутствием, скажем, где сидит еретик! Он сам его накажет!

— УРА! — завопили сектанты, и тут же вышел орк.

Сир Никита, посмотрел на крупную зелено-рожую особь и начал пятиться. Нет, он не боялся самого орка, как представителя расы, он боялся огромного весла, которое тот держал в руках. Спустя мгновение, один из смельчаком получил глухой удар и со звуком «ох», вырвавшимся из его глотки, отлетел метров на пять.

— Повторить? — грозно проговорил орк. — Или сами все поняли?

— Зеленокожая тварь! — выкрикнул еще один смельчак, показывая орку средний палец.

Мда. Умные мысли преследовали его, но он оказался быстрее.

Спустя пару минут, два особо одаренных сектанта болезненно искривились, плевались кровью и оскверняли честь орка. Но, разумеется, в переулке подальше от самого орка.

Никита же, понимая, что они в безопасности, начал тихо-тихо скандировать саму себе под нос имя Рика. И в определенный момент, когда небо полыхнуло, вылетела молния, а затем послышался гром, ему показалось, что он услышал кого-то. Кого-то сверху. Слова он особо не разобрал, но когда вспышка и гром повторились, в его мозг отчетливо впилась фраза неизвестного:

— Вашу ж мать! Что за срань?!

Сир Никита замер, вслушиваясь в небо. А потом, выдохнув, тихо проговорил:

— Фух! Показалось…

Я сидел на кухне и пил чай. Каши, разумеется, не было. Как и самой Нины, которую я ждал до посинения вместо того, чтобы спросить Алю. А все из-за того, что детеныш, не умолкая, болтал по телефону. По такой, забавной маленькой штучке, через которую можно было общаться с другими людьми. И… не людьми.

— … а она такая, фу, как воняет! — радостно щебетал ребенок. — Прикинь?!

Я раздраженно посмотрел на эту болтушку и встал из-за стола. Решено, сам подниму Нину, пускай готовит завтрак.

Я принялся долбиться в дверь. После чего покричал чуть-чуть, а затем, не предупреждая сестрицу о том, что вхожу, дернул за ручку. Странно, было не заперто.

В комнате царил хаос. Полный бардак, куча одежды и рыжая бестия, которая сделала себе из одежды логово. Ее зеленые глаза горели из-под какой-то кофты, и она явно была недовольна тем, что я потревожил ее покой.

— Дико извиняюсь, — пробормотал я, обращаясь к кошке. — Где твой человеческий раб, который не балует тебя почесываниями?

— Мур-мяу?!

— Понятно, — я хмыкнул. — На работе, да?

— Мур-мяу!

Улыбнулся, глядя на вытянувшуюся морду, и чтобы дальше не тревожить это потрясающее мировое животное, на цыпочках вышел из комнаты и тихонько прикрыл за собою дверь. А уже затем, вернувшись на кухню, застал Алю, которая сгребала холодную лапшу из холодильника себе в плошку.

— И тебе нравится она? — спросил я. — Как одной этой гадостью можно питаться?

— Ну… — она задумалась, затем в глазах промелькнуло что-то легкомысленное и она начала бормотать себе под нос, что-то про вкус креветок. — Креветки вкуснее, конечно, но Нина перестала такое приносить.

Креветки? Приносить? Она что, эту гадость еще и покупает? Я-то думал, она сама делает… наивно, очень наивно.

— Почему она на работе в… — я посмотрел на настенные, кухонные часы и ужаснулся. — Твою мать… в шесть утра?!

— Вызвали, — пожала плечами Аля. — Братик, а ты-то сам, чего не спишь? Мне Нина сказала, чтобы я тебя даже не будила сегодня!

Хм. Нина сказала? Неужели она всё же осознала свою глупость? Ну надо же…

Я мысленно улыбнулся и довольно хмыкнул сам себе. Отчего Аля задрала брови наверх и слегка отвернулась.