Вызванные на допрос, федеральные прокуроры Роуз и О'Коннелл встретились с дрожащим отступником в отеле на севере штата; для его охраны было выставлено оцепление ФБР. «Несмотря на то что он находился в номере с агентами, у него была такая паранойя по поводу Гаспайпа, что он спрятался в ванной, когда мы вошли, — вспоминает О'Коннелл. — Он сказал нам: «Вы должны понять, насколько опасен этот парень. У него есть источники, агенты, он знает, что происходит».

Оглядываясь назад и пытаясь объяснить причины своего ухода из мафии, Д'Арко с горечью вспоминал, как Амузо и Кассо эксплуатировали его. «Когда требовалась работа, когда им нужно было сделать кому-то что-то неприятное, они выбирали именно меня», — сказал он прокурорам и агентам. По его признанию, его внезапный уход из жизни дорого обошелся: ему пришлось отказаться от богатств мафии, включая 1,5 миллиона долларов в ростовщических деньгах, обращавшихся на улице. Все его незаконные активы, как он знал, будут конфискованы Кассо и другими капо, но он придержал 55 000 долларов, которые хранил в качестве запасного кэша.

До того как Толстый Пит Чиодо был застрелен, а Эл Д'Арко добровольно сдался, федеральные и государственные правоохранительные органы были практически в неведении относительно убийств Амузо и Кассо и обновленного режима Луккезе. Неожиданно оказалось, что два высокопоставленных капо предоставляют им информацию о самых жестоких преступлениях и самых сокровенных тайнах семьи. Сотни страниц отчетов агентов ФБР, озаглавленных «302», документировали рассказы Д'Арко и Чиодо из первых рук об убийствах и рэкете, многие из которых ранее не были известны властям. Перебежчики, реконструируя разговоры и встречи с Амузо, Кассо и другими мафиози, предоставили правительству наглядный перечень убийств, покушений, заказанных Амузо и Кассо, имена убийц и местонахождение трупов жертв. Оперативные методы Амузо и Кассо, пересмотренная система командования семьи Луккезе, телефонная система, используемая для связи с беглыми боссами, и личности новых капо и солдат были раскрыты и переданы правительству в подарочной упаковке. Профессор Д'Арко также представил финансовые записи, которые он спрятал в своей квартире, предоставив агентам полную информацию о богатстве семьи. Д'Арко и Чиодо раскрыли мозаику рэкета Луккезе: как, контролируя около двадцати профсоюзных организаций, семья получала миллионы долларов в качестве откупных за защиту и за фальсификацию предложений от десятков строительных, авиационных и мусороперевозочных компаний.

Для большей наглядности два капо-перебежчика рассказали, как боргата взвинчивала стоимость покупки связки бананов или головки салата в городе, запугивая и вытряхивая крупные оптовые компании на огромном фруктово-овощном рынке в Хантс-Пойнт в Бронксе и на более мелком в Бруклине. Было общеизвестно, что Луккезе имеют свои интересы на обоих рынках, но ФБР не добилось особых успехов в установлении контроля над мафией. Д'Арко изменил перспективы бюро, выявив как членов банды из Бронкса, так и пособников профсоюза, которые вымогали у торговцев на рынках деньги, угрожая остановками и перебоями в работе. Вымогательские расходы, естественно, десятилетиями перекладывались на плечи населения в виде повышения потребительских цен на свежие фрукты и овощи.

Подробная информация о насильственных и должностных преступлениях Луккезе стала золотой жилой для доказательств. Вместе Профессор и Толстяк Пит открыли дверь для потенциального предъявления обвинений более чем пятидесяти мафиози и сообщникам Луккезе.

Пока агенты и прокуроры просеивали улики Эла Дайко и Пита Чиодо, третий и более важный капо Луккезе пытался выбраться с минного поля, заложенного Гаспайпом Кассо.

Это был Энтони Аккеттуро, мальчик из Ньюарка, получивший прозвище «Тумак» за свою свирепость пещерного человека и назвавший свое принятие в Козу Ностра Даксом Коралло «величайшей честью в моей жизни».

Непревзойденный мафиози и горячий приверженец святости кодекса чести мафии, Аккеттуро представлял собой идеал мафиози. Преданный, абсолютно надежный, он за три десятилетия преданности почетному обществу получил прибыль, превосходящую его самые смелые мечты. Тумак прошел путь от мелкого ростовщика и бегуна с номерами в Ньюарке до искушенного капо и, в конечном счете, командующего всей ньюджерсийской ветвью семьи Луккезе. Коралло был снисходительным крестным отцом, предоставляя ему широкую свободу действий на протяжении более чем двадцати лет в качестве самого успешного члена «Луккезе» в штате Гарден и во Флориде. «Невероятно здорово», — ответил Аккеттуро своим солдатам, когда их спросили о его отношениях с «Луккезе». За время пребывания Коралло у власти Аккеттуро чрезвычайно разбогател, получая ежегодно около 500 000 долларов от традиционных видов рэкета — азартных игр, ростовщичества, наркоторговли и вымогательства, а также от захвата легальных предприятий.

Часть награбленного Аккеттуро отмывал через инвестиции в недвижимость, страхование, асфальт, лизинг оборудования и компании по вывозу мусора. В 1980-х годах Аккеттуро отчитывался перед налоговой службой о среднем годовом заработке в размере около 100 000 долларов. На самом деле его преступный доход был в пять раз больше, но инвестиции обеспечивали ему разумное прикрытие для обеспеченного образа жизни в Нью-Джерси и Флориде.

Стремясь выйти за пределы Нью-Джерси, Аккеттуро в 1970-х годах основал форпост в Южной Флориде и купил дом в Голливуде, курортном городке к северу от Майами. Ни одна семья не обладала исключительными территориальными правами во Флориде, и район Майами всегда был широко открыт для мафиозных предпринимателей. Когда Аккеттуро открыл свое дело во Флориде, штат переживал экономический и демографический бум, и он воспользовался этой возможностью, чтобы инициировать сделки с наркотиками, незаконные азартные игры и вымогательские захваты различных компаний. Депутаты охраняли его интересы в Нью-Джерси, а поездки во Флориду помогали Аккеттуро избегать повесток от следственных комитетов в его родном штате. В разведывательном досье полиции штата Нью-Джерси на Тумака указывалось, что он часто летал во Флориду и обратно под псевдонимом «Энтони Андерсон».

Запись в досье от 10 апреля 1975 года ошибочно характеризовала его как более влиятельного, чем любой другой деятель организованной преступности в Южной Флориде. Хотя мафиозный статус Аккеттуро в то время был очень высок, в ретроспективе он никогда не был самым значительным руководителем мафии в районе Майами. Единственным крестным отцом Козы Ностра во Флориде с 1950-х по 80-е годы был Санто Трафиканте, неоспоримый босс в Тампе на побережье Мексиканского залива и сила, с которой приходилось считаться по всему штату. Аккеттуро никогда не посягал на территорию Траффиканте и не бросал ему вызов. Он дипломатично проявлял максимальное уважение к флоридскому дону, обращаясь к нему за советом по поводу рэкетирских нововведений в штате, и лично возил Траффиканте, когда тот вел дела из своего второго дома в районе Майами.

Одной из причин, по которой Аккеттуро восхищался Даксом Коралло, было то, что нью-йоркский босс был нетребователен к деньгам. Когда Дакс впервые возглавил компанию в 1970 году, крыло из Нью-Джерси каждый год перечисляло сотни тысяч долларов в пользу нью-йоркской иерархии. К 1980-м годам ежегодные выплаты были существенно сокращены; Аккеттуро переводил жалкие 10-50 тысяч долларов, не привлекая внимания Нью-Йорка. Богатый, как Крез, и стареющий, Коралло стал менее прожорливым и снизил свои требования к команде из Нью-Джерси. Осуждение Дакса по делу Комиссии и приход к власти Вика Амузо и Энтони Кассо в конце 1980-х годов положили конец идиллической эпохе Аккеттуро.