— С модами разобрались, — пробормотал я, сонно хлопая глазами. — Можно и баиньки.

— Как это разобрались? — Лолька неожиданно плюхнулась ко мне на диван и прильнула сбоку. — Господин забыл про главный модификатор? Вы ведь уже выбрали, кого хотите видеть в качестве подушки сегодня ночью?

— Возмутительно! — воскликнула Диана Викторовна. — Лили, хватит цепляться к Веснину и выпрашивать модификаторы!

Несмотря на свои слова, Зайцева тоже уселась на диван. Достаточно близко ко мне, хоть и отвернула голову в сторону, не став так же ластиться, как это делала мелкая.

— Хм-м… Это вы про Развитие? — протянул я задумчиво. — Пока не решил, кому он достанется…

Мне бы самому Кулаки следовало развить, наконец, или Кладоискатель скопированный, когда найдем легу.

— Разумеется, господин не забудет про свою верную служанку, ведь в противном случае он может лишиться сладкого, ку-хе-хе… — мурлыкнула Лолька.

— Отвратительно! Веснин, ты обязан распределять модификаторы, исходя из нужд отряда, а не своих похотливых прихотей!

— Ладно, не кипишуйте. Места в кровати вполне хватит для двух подушек, — зевнул я.

Однако я не учел во внимание мнение третьей участницы нашего дружного коллектива, которая не умела громко выражать свои мысли и чувства. Молчунья следила за беседой и, когда ее планам начала грозить опасность, не выдержала. Девушка плюхнулась на диван между мной и Зайцевой, потеснив преподавательницу, и приобняла меня с видом собственницы. После чего продемонстрировала рисунок подушки в блокноте, как бы говоря:

— «Веснин — моя подушка!»

Девушки принялись активно обстреливать друг друга гневными взглядами. Никто не хотел уступать свое место и тем самым лишаться потенциального мощного модификатора. Хотя я и не планировал одарять им кого-то из участниц изначально. Но раз они втемяшили себе чего-то в голову, никакие мои слова и оправдания не помогут. Только еще больше уверю дам в своей жадности и желании шантажировать их модами. Иногда лучше промолчать.

— И впрямь извращенки, — вздохнула маман.

— Лидия Аркадьевна! Вините во всем вашего сына, не нас! — возмутилась преподавательница.

— Конечно-конечно. Если что, в гостевой спальне стоит двуспальная кровать, — заметила родительница.

— Раз такой ажиотаж возник, перебираемся туда. Подушки, готовимся ко сну!

Рей всюду таскалась за мной хвостиком и пожирала большими серыми глазами, тогда как Лолька с Зайкой больше были заняты друг другом. Ворчали, ругались, цапались и даже пихались. Пришлось их раскидывать по разные стороны, а то действительно прибьют соперницу ненароком. Три подушки разместить оказалось намного сложнее, нежели две. Какое-то время можно и на себе кого-то держать, однако в такой позиции быстро становилось жарко. Так что с одного бока пристроилась Лолька, с другого — Рей, а Диана Викторовна улеглась с краю со стороны Молчуньи.

На следующий день дамы продолжили свою напряженную игру, стремясь во всем мне угодить. Они ждали, кого же я выберу для одаривания модом, но проклятый Толстяк все медлил и просто наслаждался ситуацией. В свой законный выходной я перешел в режим овощного скуфа. Проминал диван, играл в портативную консоль в тупенькие аркадные игры, слушал музыку, спал, отдыхал и отъедался.

Девчонки же провели день более продуктивно. Зайцева пропадала на базе модификантов, где экспериментировала с Ростом и раненым Панцирем. Девушка изначально не хотела проводить исследования сразу на людях, но я ее уговорил, а модификант сам дал согласие. Вроде бы у них даже наметился некоторый прогресс. Восстановление конечности значительно ускорилось, вот только Рост следовало применять в высокой концентрации. Возможно, для пущей эффективности требовалось вводить внутривенно, а не пить разбавленную в воде жидкость, но Зайцева не решилась на такие опыты с живым человеком.

Исходя из полученных результатов, можно было сделать вывод, что модификатор Роста — аналог зелья лечения, вот только раны он не лечил совершенно. Порезы заживали с той же скоростью, сколько бы чудо-жижи ты ни выпил. Как именно работал Рост, никто из нас не знал, но, очевидно, его следовало применять только при тяжелых увечьях.

Рей же в основном занималась рисованием рядом со мной или медитировала на крыше, прячась от солнечный лучей под зонтиком. То ли берегла свою фарфоровую кожу, то ли просто у них в Азии так принято, поди разбери. Рисовала девушка отпадно. Она даже умела рисовать качественные шаржи, высмеивающие какие-то особенности нашей внешности.

Ткачиха же вовсю осваивала свою способность по созданию шелковистых нитей. Ей даже спицы для ткачества не требовались. Нити выходили из рук, сразу переплетались и слипались в нужных места, образуя ровный узор. По прошествии нескольких секунд паутина трансформировалась, становясь более похожей на шелк, и больше не липла ни к чему. К вечеру мелкая снова опустошила свои бидоны полностью, но зато создала полноценный наряд. Достаточно качественный, надо отметить. Для себя ведь старалась.

Лолька изготовила из паутины нечто похожее на платье горничной. Передник, воздушные плечи, узорчатые рукава. Единственное — цветовую гамму она менять не могла, так что платье в целом имело сероватый тон, зато на свете красиво переливалась разными оттенками от розового до зеленого. Получилось вполне недурно, особенно учитывая, что Ткачиха не пользовалась никакими инструментами. Только собственное ГМО-тельце со всеми его паучьими прибамбасами.

— Наконец-то ты начала оправдывать свой Геном, Ткачиха, — кивнул я.

— Просто прелестно. Очень приятный на ощупь материал, — заметила маман. — Может, и мне сделаешь костюмчик?

— Вряд ли успею набрать паутины и соткать, если это наш последний день здесь, — покачала головой девушка.

— Так, может, задержитесь на недельку-другую? — предложила Лидия. — Спасти мир еще успеете…

— Почему мир надо обязательно спасать? — вопросил я. — Может, мы его уничтожить хотим…

— Карл, дурацкие у тебя шутки!